Читать «Запределье. Осколок империи» онлайн - страница 192
Андрей Ерпылев
— Что сказать? Я тоже тогда был среди тех, что навалял.
— Да ну? На одной стороне, значит, воевали?
— Да, я даже был ранен…
— И меня ранили. Что ж ты к контрикам-то подался? Какая статья?
— Пятьдесят восьмая.
— Изменник родины, значит…
— Я родине не изменял, — твердо ответил Егор. — Потому и остался. Она мне изменила — да.
— Родина? Тебе? Да кто ты такой, чтобы она тебе изменяла?
— Человек. Простой русский человек…
— У нас сейчас все советские.
— Вот в том-то и дело. Потому война и продолжается.
— Какая еще война?
— Гражданская.
— И кто с кем?
— Русские с советскими, — улыбнулся Егор.
— Ах ты, контра! — взбеленился Григорий. — Морда белогвардейская!
Волна мутной боли захлестнула череп, и капитан едва удержался, чтобы пуля за пулей выпустить в скалящего зубы зека весь барабан…
* * *
До города добрались без приключений, и капитан Полешков, оставив бойцов охранять едва живого пленного, кинулся в управление. Благо оно находилось неподалеку от станции «Кедровогорск-товарная» на самом въезде.
Несмотря на поздний час, в управлении было полно народу, на Григория Никифоровича с его перевязанной головой все косились, но вопросов не задавали — не принято тут было задавать лишних вопросов.
— Здравия желаю, товарищ старший майор, — ворвался капитан в кабинет начальника.
— Полешков? — поднял голову от бумаг бритый наголо, дородный мужчина с красными ромбами в петлицах. — Почему голова перевязана? Ранен?
— Ерунда, товарищ старший майор — до свадьбы заживет! В лагере ЧП — массовый побег заключенных. Прошу выделить в мое распоряжение две-три роты для прочесывания тайги…
— С ума сошел, капитан! У меня сейчас каждый человек на счету!
— А что случилось?
— Война, капитан!
В голове опешившего Григория Никифоровича будто бомба взорвалась: гражданская? Значит, прав был раненый зек, и кавалеристы-золотопогонники неспроста…
— С кем война? — упавшим голосом спросил Полешков.
— Как с кем? С немцами! Радио не слушаешь, что ли? Хотя какое там у тебя радио…
— Когда?
— Да вчера же. Двадцать второго. И диверсанты эти еще…
— Диверсанты?
— Ну да. Рельсы взрывают, коммунистов по деревням вырезают — все силы брошены сейчас на их поимку.
— Так, может, товарищ старший майор…
Григорий, сбивчиво и невнятно, поведал внимательно слушающему начальству о побеге. Но вместо сочувствия услышал в ответ:
— Чокнулся, Полешков? Какие еще белогвардейцы? Тебя так зеки по кумполу наладили, что шарики за ролики заехали. Диверсанты это! Немецко-фашистские диверсанты и их местные пособники. Шифрограмма из Москвы пришла. Ты не ляпни кому-нибудь про беляков — враз в дурдоме окажешься. Две роты я тебе не дам — роту максимум. Бери эту вот бумажку, — старший майор быстро набросал несколько строчек на официальном бланке и пришлепнул печатью. — И тащи в двести двенадцатую. Выпишут там тебе новых зеков вместо тех, что ты проворонил. И чтобы объект — как часы! Понял?
Ничего не понимающий Полешков оказался за дверью с зажатым в кулаке требованием. Откуда-то доносилось грозное:
