Читать «Фельдмаршал Борис Шереметев» онлайн - страница 66

— Представляю переполох бабий, — засмеялся Меншиков.

— Пришлось Украинцеву утром туркам свои извинения приносить. А с Пембрука как с гуся вода, говорит: я гостей чествовал.

— Лихой капитан, ничего не скажешь. Этот в бою не оплошает.

— Да лучше б того боя не было.

— А зачем же строим, мин херц, вооружаемся?

— Чтоб султан лучше к миру наклонялся. Сколько ж тебе говорить можно! Чем мощнее будет наш флот, тем он сговорчивее станет.

Воротившись из Воронежа, Петр призвал к себе стольника князя Трубецкого :

— Юрий Юрьевич, еще в девяносто седьмом году, когда Великое посольство было в Бранденбурге, тамошний курфюрст Фридрих очень настойчиво предлагал мне союз против Швеции. Тогда об этом говорить было рано, ныне приспело время. Поезжай, брат, вези вот два экземпляра договора, один на русском, другой на немецком, я и подписи свои поставил.

— Я готов, государь. Но что я буду делать, если он откажется?

— Не должен. Во всех письмах он называет себя «другом, братом и союзником». Я помог ему округлить владения за счет Польши, взять город Эльбинг. Не откажется. Обещай ему приращения к Бранденбургу. Кроме того, я похлопочу за него перед империей, чтобы он получил титул короля, он давно об этом мечтает.

И князь Трубецкой помчался в Берлин, где курфюрст встретил царского посла едва ли не объятиями.

— Как я рад, что мой друг и брат Петр наконец-то вспомнил обо мне.

И на торжественном ужине он произносил тост за здоровье царя Петра, желал ему успехов во всех его начинаниях. Восхищался тем, что наконец-то по указу царя в России с 1700 года Новый год начинается с 1 января, как во всех цивилизованных государствах.

— Он пленил мое сердце!

Однако, когда Трубецкой завел разговор о вступлении Бранденбурга в антишведский союз, курфюрст скис.

— Дорогой князь, я бы со всей душой, но взгляни на Данию. Едва она выступила против Карла XII, как получила сильнейший щелчок по лбу. Хе-хе. Уплатила огромную контрибуцию. А у меня таких денег нет. Да и лоб свой подставлять не хотелось бы.

— Но ведь вы сами во всех письмах к моему государю величаете себя его союзником.

— Но зачем же цепляться к словам, дорогой князь, сказанным с искренней любовью к вашему государю. Я в душе всегда остаюсь его другом и союзником. Всегда. Но подумайте сами, какая ему будет польза от того, что шведы разобьют мою армию, обдерут меня как липку?

— Но государь не требует от вас сразу боевых действий. Он и сам сейчас не может выступить. Но когда приспеет час, он хочет опереться на кого-то. И потом, он обещает выхлопотать вам в империи королевский титул. Ведь курфюрст саксонский не без помощи государя стал королем польским.

— Что вы говорите, князь? Август, став польским королем, не может поставить под ружье ни одного поляка. Уж я-то знаю. Какой же это король?

Нет, ничем не мог умаслить бранденбургского курфюрста князь Трубецкой, не помогли и личные подписи царя на заготовленных договорах. Вернулся в Москву ни с чем. Когда возвратил царю заготовленные, но так и не подписанные договора, Петр тут же порвал их и швырнул в угол, процедив сквозь зубы: