Читать «Дипломатия в новейшее время (1919-1939 гг.)» онлайн - страница 147

27 июня советская делегация обратилась к председателю нерусской комиссии с запросом, согласились ли Франция, Бельгия и Норвегия принять резолюцию Генуэзской конференции по созыву Гаагской комиссии и участвуют ли они в нерусской комиссии на основаниях, одинаковых с прочими государствами.

Запрос вызвал замешательство. В течение нескольких дней не было ответа. Делегации, видимо, запрашивали свои правительства. Только 5 июля Патэн сообщил, что Франция, Бельгия и Норвегия принимают участие в комиссиях на совершенно равных с прочими государствами основаниях.

27 июня состоялось первое заседание подкомиссии о кредитах. Председатель подкомиссии заявил, что в Гааге эксперты присутствуют лишь для изучения вопросов, но не для вынесения каких-либо решений. Затем председатель запросил от российской делегации сведения о кредитах, необходимых для реконструкции России. Та же процедура повторилась и во второй подкомиссии — по долгам: председатель подкомиссии сделал ту же оговорку о необязательности решений Гаагской конференции, а затем предложил советской делегации представить сообщение о бюджете и финансовых мероприятиях России. Не отказываясь представить просимую информацию, советская делегация осведомилась, почему принят такой порядок. Застигнутый врасплох этим вопросом, председатель проговорился: он объяснил, что нельзя говорить о мораториуме, т. е. об отсрочке уплаты долгов, не зная финансового положения России. Советская делегация немедленно воспользовалась этой оплошностью: она тут же предложила включить вопрос о мораториуме в порядок дня. Председатель делегации, поняв, что допустил промах, попытался было исправить ошибку. Но сделано это было весьма неловко: он не нашёл ничего лучшего, как заявить, что вопрос о мораториуме вообще не ставится.

В третьей подкомиссии — о частной собственности — всё повторилось по той же программе: сначала председатель подкомиссии заявил о том, что в Гаагу съехались только эксперты, затем он потребовал сведений о том, какие предприятия советское правительство может сдать в концессию.

Советская делегация считала — таково было и общее мнение Генуэзской конференции, — что Гаага является продолжением Генуи: Гаагская конференция начнёт с того, чем кончила Генуэзская. В Генуе советское правительство, при условии получения кредитов для восстановления расстроенного интервенцией и блокадой народного хозяйства и отказа империалистических стран от требований военных долгов, согласилось:

Отказаться от контрпретензий за ущерб, причинённый интервенцией и блокадой, признать довоенные долги без процентов, удовлетворить иностранных владельцев национализированных в России предприятий путём предоставления им концессий на их прежние или другие предприятия. Поэтому в Гааге, в ответ на просьбу предоставить информацию, советская делегация сообщила прежде всего, что ей необходим кредит в 3224 миллиона золотых рублей, точно указав, для каких отраслей промышленности это требуется. На вопрос, какие предприятия предполагается сдать в концессию, советская делегация также представила подробно разработанный список предприятий. Но скоро выяснилось, что эксперты по-своему понимают свою задачу. Они начали с того же, что уже сорвалось на первой конференции: с попытки заставить Советскую Россию признать все долги и полностью вернуть национализированные предприятия прежним владельцам.