Читать «Чёрная магия (сборник)» онлайн - страница 6

— Ты самоубийца? — поинтересовался Ник. — Или ты украла шиллинг?

— В жизни ничего не крала, — дерзко произнесла девочка, — даже носовой платок. И вообще, самоубийцы лежат вон там, за боярышником, а оба висельника — у ежевики. Один из них был фальшивомонетчиком, а другой — разбойником с большой дороги. Во всяком случае, он утверждал именно это. Хотя лично я думаю, что в лучшем случае он был обычным грабителем.

— А! — отозвался Ник. Затем в душе его зародилось сомнение, и он нерешительно добавил: — Говорят, будто здесь покоится ведьма…

Девочка кивнула.

— Утоплена, сожжена и похоронена даже без могильного камня.

— Это ты?! Это тебя утопили и сожгли сразу?

Девочка уселась на груду скошенной травы рядом с Ником и взялась холодными руками за его пульсирующую ногу.

— Они пришли ко мне в хижину на рассвете, когда я еще не проснулась толком, и вытащили меня на луг. Они орали: «Ведьма!» Они были жирные и свежевымытые, аж розовые — розовые, словно стадо свиней, отмытых к базарному дню. Они выходили вперед один за другим и твердили про скисшее молоко и захромавших лошадей. Последней вышла госпожа Джемайма, самая жирная, розовая и отмытая из всех, и поведала, что Соломон Поррит больше ее не замечает, а вместо этого ошивается вокруг моей хижины, как оса вокруг горшочка с медом, и все из-за моей магии — так она заявила. Дескать, это магия сделала его таким, и надо снять чары с несчастного. Потом они привязали меня к позорному стулу и опустили с головой в пруд для уток, сказав, что если я ведьма, то не утону, а если не ведьма, то должно подействовать. Отец госпожи Джемаймы дал каждому по серебряному четырех пенсовику и велел подольше держать стул под этой мерзкой зеленой водой — чтоб наверняка.

— И ты захлебнулась?

— О да. Воды в меня влилось под завязку. На меня подействовало.

— Так значит, ты не ведьма… — охнув, протянул Ник.

Девочка посмотрела на него своими круглыми и блестящими, словно бусинки, глазами, и криво улыбнулась. Она по-прежнему походила на гоблина, но теперь это был хорошенький гоблин, и Ник подумал, что ей вовсе не нужна была магия для привлечения внимания Соломона Поррита — с такой-то улыбкой!

— Чушь какая! Конечно, я была ведьмой. Они в этом убедились, когда отвязали меня от позорного стула и растянули на траве, мертвую на девять десятых, всю с головы до ног в ряске и какой-то вонючей дряни из пруда. Я закатила глаза и прокляла всех и каждого, кто тем утром был на деревенском лугу, чтобы никто из них не обрел покоя в могиле. Я сама удивилась, как, оказывается, легко проклинать. Это как в танце, когда ты и музыки такой слыхом не слыхивал, а ноги сами пускаются в пляс, и в итоге ты веселишься до утра.

Девочка встала, закружилась, вскинула ногу, голая ступня мелькнула в лунном свете.

— Вот так я прокляла их своим последним хрипом, в котором клокотала вода из пруда. А потом умерла. Эти люди жгли мое тело прямо там, на лугу, пока оно не стало черным, как угли, а потом бросили его в яму в земле горшечника, даже не поставив камня с моим именем.