Читать «Вернуть Сталина!» онлайн - страница 79

Мир рукоплескал победе советского военного искусства, ознаменовавшей коренной перелом в ходе Второй мировой войны. На устах у всего мира в те дни было три слова: «Россия, Сталин, Сталинград…». На конференции в Тегеране премьер-министр Великобритании Черчилль вручил И.В. Сталину в дар от короля Георга VI меч в знак восхищения стойкостью славных защитников Сталинграда…

А сегодня — что? Жалкие идейки типа: пришла пора покаяния и примирения жертв войны, привели к тому, что в 1994 году была предпринята в высшей степени кощунственная попытка осквернить центр Сталинграда установкой десятиметрового памятника нацистским воинам 6-й армии Пау-люса «в знак примирения и в благодарность за страдания».

Сегодня в небольшом хуторе Россошки под Сталинградом сооружен мемориал немецким фашистам, который рядом со скромным погостом советских воинов по своей помпезности и монументальности выглядит, как гимн в мраморе и граните в честь побежденных и опозоренных захватчиков.

И все наглее раздаются раздраженные голоса с требованием демонтировать самую высокую в мире статую, установленную на познавшем кровопролитнейшие бои Мамаевом кургане — 82-метровую статую «Родина-мать» работы Евгения Вучетича.

И в то же время российские власти остаются глухи к требованиям ветеранов Великой Отечественной войны, участников Сталинградской битвы вернуть героическому городу его легендарное имя — Сталинград.

«Большая тройка»

В 1943 году состоялась встреча лидеров СССР, США и Великобритании в Тегеране. Известно, что Черчилль и Рузвельт между собой называли И.В. Сталина Uncle Joe — Дядюшка Джо. Он об этом знал и не обижался.

Черчилль, оставаясь заклятым врагом Советской России, которую он в первые послереволюционные годы страстно желал «задушить в колыбели», — тем не менее, очень высоко ценил Сталина как личность, а между Сталиным и Рузвельтом возникли и быстро развились даже более чем доверительные отношения, хотя и английский премьер, и американский президент неоднократно отмечали, как им бывало трудно вести переговоры со Сталиным, когда им приходилось поступаться порой политическими принципами во имя укрепления межгосударственного военного сотрудничества с Советским Союзом (как, например, и в этом, пожалуй, наиболее ярко проявился дипломатический талант Сталина — в вопросе о признании союзниками в качестве западной границы СССР после окончания войны пограничных рубежей, существовавших к моменту нападения Германии на Советский Союз, т. е. к 22 июня 1941 года).

Твердая позиция во всех вопросах, когда речь шла о защите коренных интересов СССР, была сильной стороной Сталина как искусного дипломата и опытнейшего политика.

С самого начала Великой Отечественной войны Сталин понимал, что интересы СССР требуют скорейшего открытия второго фронта в Европе, и уже в первом послании премьер-министру Великобритании Черчиллю от 18 июля 1941 года Сталин обосновывает целесообразность создания фронта против Гитлера на Западе (Северная Франция) и на Севере (Арктика), причем «не только ради нашего общего дела, но и ради интересов самой Англии».