Читать «Тайны подводных катастроф» онлайн - страница 210

Испытание системы ГГТТ с глубины 800 м было решено провести после глубоководного погружения. Этим экономилось время и средства — в док можно было стать один раз после использования системы порохового аварийного продувания. Да и подготовка нового комплекта газогенераторов задерживалась. Система ГГТТ не была новинкой, мне уже ранее приходилось испытывать подобную систему на одной из лодок второго поколения, и на первом этапе мы ее испытали с глубины 300 метров. Принцип действия этой аварийной системы был весьма прост: В ЦГБ были вставлены газогенераторы, представляющие собой нечто похожее на пороховой ракетный двигатель с конструктивно заданной вая стенка рубки. На этой части стенки ничего существенного из приборов не крепилось, а работы по «развязке» требовались значительные — оставили все, как было. В дальнейшем этот «сигнализатор» всегда исправно срабатывал на глубине 500 метров. Конечно, он уже впечатления такого, как первый раз, не производил. А тогда, обеспечитель потребовал внепланового доклада об обстановке. На этой же глубине нас поджидали две неприятности: одна технического характера, другая организационного. Сказать, что они были неожиданными нельзя, но надежда избежать их была весьма обоснованной. Первая неприятность — плохо работала автоматика поддержания необходимого давления в промежуточной камере дейдвудного сальника. Не вдаваясь в технические подробности — подобное устройство дейдвудного сальника конструктивная особенность нашей ПЛ — скажу, что забортное давление снижалось ступенями с перепадом по инструкции не более 50 атм. Конструкторы провели некоторые доработки и считали автоматику работоспособной, но эти надежды не оправдались. «Умы» посовещались, и сдаточный механик Э. П.Леонов сказал, что проблем не будет, поработает сам на перепуске вручную. Решение принято — идем дальше, но тут вторая неприятность. С обеспечителя передали прекратить погружение. ЗПС не телефон — много не поговоришь, поняли только, что по команде из Главного штаба ВМФ. Причину узнали только на берегу. Я еще при подготовке удивлялся, как быстро удалось преодолеть все препоны неповоротливого флотского согласования нашего, в обшем-то, неординарного плана погружения. Относил это на счет напористости и авторитета вице-адмирала Чернова, но здесь не обошлось и без его хитрости и прекрасного знания психологии высокого начальства. Еще при подготовке документов он посоветовал на титульных листах, демонстрационных планах и графиках не указывать глубины, а обходиться словами типа «рабочая», «предельная», «на глубине в соответствии с инструкцией по глубоководному погружению» и т. п. Я не придал этому значения, поскольку в текстуальных частях везде фигурировали глубины 800 м, 1000 м. Но эта маленькая хитрость позволила нам быстро получить разрешения на испытания. Только в момент испытаний кто-то из высокого начальства, видимо принимая доклад от оперативной службы, обратил внимание на перепускными клапанами по интуиции. Еще, очень долгим митинг показался нашему начальнику медицинской службы Улитовскому. После 500 метров по кораблю дани команду открыть все двери в каютах и на боевых постах. БП врача у нас на корабле совпадал с его каютой, и он мог, не вставая с койки повышать свою готовность, принимать команды и докладывать об их исполнении, что он и сделал. Когда же захотел выйти (удобств в его каюте не было) сделать это уже было невозможно, двери каюты зажало намертво. Докладывать в ЦП не стали ни он, ни командир отсека, так как было неизвестно, на какой глубине двери зажало. Благо, что ее зажало недалеко от предельной глубины и уже к стрельбе торпедами (болванками) врач освободился.