Читать «Обреченная на корону» онлайн - страница 55
Джин Плейди
— Сколько тебе лет? — спросила она.
— Четырнадцать. ––Показалось мне, или выражение ее лица слегка помягчело?
— Примерно в этом возрасте я впервые поехала в Англию... чужую страну... к мужу, которого никогда еще не видела, — неторопливо сказала она. — Нас почти всех постигает эта участь.
— Знаю.
Королева, пожав плечами, развела руки.
— Тогда с какой стати так жалеешь себя?
— Мне не легче от того, что это случалось с другими.
— Слезами тут не помочь, — сказала она и ушла.
Как ни странно, это явилось поворотным пунктом в наших отношениях, и впоследствии я стала понемногу узнавать кое-что о Маргарите Анжуйской.
Всего через несколько дней после того случая я оказалась с ней наедине. Она отпустила свою свиту, чтобы поговорить со мной.
Это была странная женщина — целеустремленная, властная. Из нее вышла бы хорошая правительница, но ей недоставало способности привлекать к себе людей, которой Эдуард обладал в избытке. И сильная — не могла смириться с поражением. По иронии судьбы в мужья ей достался Генрих Шестой. Двух более несхожих людей на свете быть не могло. И однако же они по-своему любили друг друга.
Тот первый разговор после сцены в саду вышел несколько сумбурным, но королева сумела показать, что не лишена чувств и относится ко мне не совсем уж черство. Ей были понятны страхи ребенка. В конце концов, мне было всего четырнадцать, и она понимала, что расстаться с матерью и сестрой, спутниками моего детства, оказаться среди тех, кого, сколько помню себя, считала заклятыми врагами своей семьи, — это тяжкое испытание.
Из того разговора я помню только, что она грубовато пыталась меня подбодрить, кажется, главным образом говоря, что и ее постигла та же участь, что сожалеет о моем отношении к столь обычной судьбе, однако понимает мои страхи, поскольку ей самой пришлось их пережить.
После этого я часто бывала вдвоем с ней. Мы обе с беспокойством ждали вестей из Англии и, как было некогда в Миддлхеме, постоянно смотрели, не едут ли к замку гонцы. Больше всего Маргарите хотелось сообщения о победах армии Уорика: оно послужило бы ей сигналом для возвращения вместе с сыном в Англию.
В те дни у меня стало складываться впечатление о том, что произошло до ужасного конфликта, названного войной Алой и Белой розы, повергшего государство в худшее из бедствий — гражданскую войну.
Детство Маргариты, как и мое, было довольно счастливым, хотя ее отец, Рене Анжуйский, в те годы подвергался всевозможным опасностям. Говорила она о нем с поразительной нежностью; и вообще, чем больше я узнавала ее, тем больше удивлялась. Властные манеры, пылкая, страстная натура, жгучая ненависть к врагам заслоняли ее притягательные свойства; она могла любить так же горячо, как и ненавидеть, и я, подмечая проблески этой притягательности, стала менять свое мнение о ней.