Читать «Умереть в Париже. Избранные произведения» онлайн - страница 300

И ещё присовокупил, что "коли дошло до того, что люди из магнатов Ивасаки готовы терпеть гостиничную комнатёнку в шесть дзё и еду проще той, чем они прежде своих собак потчевали, то простым-то людям следует довольствоваться уж тем хотя бы, что они живы". Слух о том, что на источниках поселилась любовница маркиза К., разнёсся среди эвакуированных со скоростью гнева.

Самой лучшей комнатой гостиницы завладела высокая молодая красавица в тёмных очках.

Всем сразу стало понятно: это и есть любовница маркиза. Сам он переселился из Токио в город К. на свою виллу и оттуда наезжал к любовнице; тогда источники полностью предоставлялись в его распоряжение, а множество людей лишалось купанья. Это вызвало всеобщее недовольство. Особенно переживали те, кто хлебнул горя, потерял сына или мужа, — эти люди были готовы считать маркиза виновником войны и, принуждённые собственными глазами лицезреть его недостойное поведение, едва сдерживались, чтоб не высказать свой гнев прямо ему в лицо.

Поскольку известно было, что маркиз примечательно высокого роста, некоторые грозились разоблачить его инкогнито, но все эти разговоры велись потихоньку, только между собой. Ведь скажешь громко — того гляди, арестуют, обвинят ни за что в пораженческих настроениях.

Любовница маркиза выходила на прогулки. Иногда она стояла у себя на втором этаже, опершись на перила веранды. Часто с нею вместе появлялся высокий господин, именовавшийся секретарём маркиза, но вокруг сплетничали, не маркиз ли это собственной персоной.

От гостиничных кухарок шли сообщения: "Сегодня у маркиза на завтрак был кофе с гренками", "Любовница обожает шоколад", "На ужин подавали бифштексы"… Ежедневные меню мгновенно становились известны и особенно шумно обсуждались в женской купальне. Мои дочери, как и все остальные, придя с источников, без стеснения пересказывали постыдные подробности: содержанка маркиза сегодня ела то-то и то-то. Детям, которые, как зайцы, набивали себе животы дикой травой, все эти отбивные, шоколад, гренки представлялись, наверное, райским угощением. Поговаривали также, что всем этим чудесным многообразием обеспечивает особо важных жителей особняков города К. сам начальник полицейского управления.

Стоит ли говорить, как негодовал твой однокашник К., каждый день отправлявшийся из моего дома на лесозаготовку! Но и ему не оставалось ничего иного, кроме как схоронить гнев в душе да утирать слёзы. Мысли о друзьях, ежеминутно гибнущих на фронте, заставляли К. стыдиться собственного малодушия, но и у него не было возможности поступить по-иному.

В то время мы с К. были мобилизованы в отряд трудового служения отечеству для работ в Миёте, за пару остановок от нас по железной дороге. В пять утра, захватив из дому мотыги, мы отправлялись на станцию, самым ранним поездом добирались до Миёты, а там, ещё в двух-трёх километрах, нас ждала работа: под надзором военных мы прорубали тоннели в горах. Набирали сюда людей по соседним деревням: ежедневно сотни мужчин и женщин с мотыгами, корзинами и коромыслами с помощью этих чуть ли не первобытных орудий вгрызались в неподатливую горную породу, прокладывая жалкое подобие тоннелей. Считалось, что это нужно армии для последней победы.