Читать «Тревожные галсы» онлайн - страница 18
Александр Михайлович Золототрубов
Доложив о своем прибытии старпому (Склярова на корабле не было), Грачев вошел в радиорубку. Матрос Костя Гончар что-то паял. Он выпрямился, неловко отбросил назад упавшие на покатый лоб метелки волос.
— Беда, товарищ старший лейтенант, — и он кивнул на радиоприемник. — Лампу менял, задел проводок, ну и короткое замыкание. Сгорело сопротивление входного контура. Я уже заменил его, осталось проверить...
«Вот не пущу на берег к жене, тогда поймешь, как надо с техникой обращаться», — мысленно сказал он матросу. А вслух спросил:
— Что, Надя все еще на «Горбуше»?
Гончар зарделся:
— А то где же? Нравится ей там...
— Может, мне пойти к Серову?
Матрос дужкой свел лохматые брови, а в карах глазах вспыхнули сердитые искорки.
— Не надо... Я не люблю, когда за меня просят. И она тоже... — Он по-доброму взглянул Грачеву в лицо. — Надя очень обидчивая.
«Как хочешь, я же вижу — страдаешь ты, когда судно на промысле. Тяжко, когда ты дома один...»
Петр потянулся к щитку и включил рубильник. Вспыхнул зеленый глазок, и в наушниках послышалась музыка. Чей-то грустный голос напевал «Рябину». Петр чуть изменил настройку, и, будто каскадами водопада, зазвенела песня: «Я на подвиг тебя провожала, над страною гремела гроза...»
— Песенка Дженни из кинофильма «Остров сокровищ», — робко заметил Гончар.
Радиоприемник работал хорошо, Грачев, выключив его, предупредил матроса впредь быть внимательным.
— Если подобное еще случится, я накажу вас. Ясно?
— Понял, товарищ старший лейтенант...
Петр вошел в свою каюту, снял шинель. Все, теперь можно и отдохнуть. Он умылся, вытер ворсистым полотенцем лицо и заглянул в зеркало, висевшее на стене рядом со шкафом. Лицо серо-землистое, усталое, будто сутки не спал, в темно-голубых глазах тоже усталость. Хотя крейсер и недолго находился в море, но дул стылый ветер, а когда подошли к точке поворота, неожиданно повалил густой снег. Простояв на мостике несколько часов на ветру, он озяб. Тоскливо у Петра на душе, горечь какая-то. Может, сходить к Серебряковым и узнать, нет ли писем от Иры? Молчит она, давно Петру не писала. Видно, замоталась перед экзаменами. В январе она приезжала на каникулы, но радость омрачилась тем, что она едва не попала в госпиталь. А было все так. Ира пригласила его на лыжную прогулку. «Если меня догонишь, значит, я тебя поцелую», — смеясь, сказала она. Хочешь, не хочешь, а надо ее догонять... Ради поцелуя, конечно.
«Пошел!» — крикнула она и, оттолкнувшись палками, стремительно покатилась с горы. Он не видел, как она, зацепившись за деревцо, упала, он услышал ее крик. Подскочил, а она лежит на снегу. Сильно ушибла ногу, и ему пришлось нести ее на руках, пока не добрался до шоссе. «Ты самый добрый, — шептала она ему, — ты очень сильный. Может, я и выйду за тебя замуж». «А ты забавная!» — смеялся Петр. Их взяла попутная машина, и ночью они вернулись в город. Грачеву было не до смеха. Увидев дочь у него на руках Надежда Федотовна уронила на пол тарелку (она как раз накрыла на стол), ее полное лицо с черными крапинками у темно-карих глаз вмиг напряглось, побелело.