Читать «Спецслужбы первых лет СССР. 1923–1939: На пути к большому террору» онлайн - страница 38

Одной из наиболее известных среди таких историй следует признать странное самоубийство поэта Сергея Есенина, якобы повесившегося в 1925 году в занимаемом им номере ленинградской гостиницы «Англетер» на почве депрессии, творческого кризиса и проблем со спиртным. Споров вокруг смерти Есенина предостаточно и сейчас, как и тех людей, даже среди серьезных историков, кто уверен в организации ГПУ тайной ликвидации давно неугодного советской власти и слишком свободолюбивого поэта. Есенин давно раздражал власть, отказывался признать себя большевистским поэтом, утверждал, что он «левее большевиков» и дружен с эсерами. Само ГПУ Есенин должен был раздражать еще больше своим поведением и творчеством, один образ «Чекистова-Лейбмана» в его поэме «Страна негодяев» чего стоит, да еще и с антисемитским намеком на еврейское происхождение многих руководителей ЧК – ГПУ.

Среди предполагаемых убийц Есенина чаще всего называют небезызвестного чекиста Блюмкина, уже бывшего главным героем запутанной истории с убийством посла Мирбаха в 1918 году. Именно «черного чекиста», как одно время звали Блюмкина в органах госбезопасности, иные исследователи жизни Есенина считают и тем самым аморфным «Черным человеком» из поздних депрессивных стихов Есенина за 1925 год и одноименной поэмы, которого так опасался поэт и который в итоге оказался его убийцей. Подозревают в ликвидации Есенина, кроме Блюмкина, также сотрудников Ленинградского управления ГПУ Князева, Цкирию, Петрова, включая замначальника Ленинградского ГПУ Леонова, а также начальника Ленинградского угрозыска Петржака. Реальную картину произошедшего тогда в гостинице «Англетер» сейчас установить вряд ли удастся. Все перечисленные чекисты в 30-х годах уничтожены своими же товарищами как тайные троцкисты, унеся с собой многие тайны в могилу.

Периодически интерес к загадочной гибели русского поэта дает очередные всплески расследований. Так, еще в конце 80-х годов милицейский полковник из МУРа по фамилии Хлысталов по собственной инициативе проводил отдельное частное расследование обстоятельств смерти Есенина и тоже пришел к выводу, что под самоубийство была инсценирована ликвидация поэта сотрудниками ГПУ. После настойчивых запросов инициативного милиционера Хлысталова Бюро главной судебно-медицинской экспертизы при Минздраве РФ проводило в 1992 году повторную экспертизу по посмертным снимкам и маске с мертвого Есенина, вторично отвергнув версию Хлысталова об убийстве. Вмятину на лбу покойного поэта эксперты назвали следом от термического ожога горячей трубой в момент самоповешения, еще раз подчеркнув однозначно – 28 декабря 1925 года в номере гостиницы «Англетер» Есенин сам покончил с собой.

Сама гостиница «Англетер», переименованная в то время в «Интернационал», в которой обнаружили труп Есенина, действительно была тогда ведомственным учреждением Ленинградского горотдела ГПУ. И вызвавший к трупу милицию ее директор Назаров был ранее кадровым чекистом, к тому же вскоре после этих событий Назаров при не вполне ясных обстоятельствах и мотивах сам покончил с собой, выбросившись из окна. И на фотографиях тела покойного многие замечают следы прижизненного насилия. Чаще всего в качестве заказчика ликвидации Есенина называют Троцкого, имевшего тогда вполне мощное лобби своих сторонников в ГПУ, а особенно в Ленинградском его управлении. Поэтому исполнителями и считают чекистов-троцкистов, как ленинградских, так и якобы прибывших под началом Блюмкина для проведения операции из столицы – Блюмкин был тогда самым надежным соратником Троцкого в центральном аппарате ГПУ. Блюмкин действительно был близок к Есенину, одно время необузданного поэта и столь же непредсказуемого чекиста даже можно было назвать друзьями, по крайней мере до их ссоры в Баку, вылившейся в драку знаменитого поэта со знаменитым по-своему чекистом. Они близко сошлись еще во время вылазки Красной армии в персидский порт Энзели в Гражданскую войну, где Блюмкин руководил действиями ЧК по созданию коммунистического подполья из персов, а Есенин отправился с красными войсками за впечатлениями, как Пушкин когда-то за царской армией в поход на Эрзерум. Здесь Есенин с Блюмкиным подружились, и книжку навеянных этой экспедицией своих стихов «Персидские мотивы» Есенин официально посвятил чекисту Блюмкину, с которым затем в Москве часто встречался и выпивал.