Читать «Особь» онлайн - страница 78

Мефодий Николаевич и Лида поселились на последнем, четвертом этаже административного корпуса. И не только потому, что место это казалось самым безопасным. Отсюда прекрасно просматривалась не только вся территория Центрального зоопарка, но и ближайшие подходы к нему: широкий, но безлюдный проспект с рынком напротив, школьный двор, массив многоэтажек за ним. Ученый даже установил на треноге стационарную подзорную трубу с мощным зумом и режимом ночного видения – на всякий случай.

Там же была оборудована и лаборатория. Единственным объектом изучения стала Rattus Pushtunus – та самая, выловленная в подземелье теплоузла. Афганская крыса, сидевшая за прутьями сварной решетки, была беременна, и Мефодий Николаевич ожидал, что мерзкая тварь разродится со дня на день. Пока же он скрупулезно вел лабораторный журнал, занося туда самые, казалось бы, незначительные наблюдения.

– Неужели ты думаешь, что твои научные изыскания чем-то помогут? – как-то не выдержала Лида. – Этих тварей по всему району теперь тысячи… Если не больше.

– Имея на руках одну особь, можно хотя бы попытаться узнать, чем можно победить всех, – попытался урезонить Суровцев. – Это ведь лучше, чем вообще ничего. Или предлагаешь просто сидеть и тупо наблюдать за гибелью всего района?

– Никакие крысоловки их не берут, котов они не боятся, ядохимикатов, как я понимаю, тоже.

– К сожалению, тут ты права, – вздохнул Мефодий Николаевич. – На редкость привередливая тварь. И очень умная. Сегодня попытался угостить ее сырым мясом… Обмакнув его предварительно в трехпроцентный раствор мышьяка. И что ты думаешь? Побрезговала, хотя до этого я заставил ее целых два дня голодать.

– Два дня без еды?

– Они вообще поразительно живучие. Даже мощнейший электрический разряд не причиняет ей особого вреда. Не берут ее ни кислотные и щелочные испарения, ни критическое для любых живых существ содержание СО₂ в воздухе. Первый раз в жизни с таким сталкиваюсь! Зато я пока выяснил другие вещи. Rattus Pushtunus, оказывается, умеет передвигаться по почти отвесным стенам. Как и у обычных серых крыс, у нее на лапках микроскопические присоски. Впрочем, всем нам от этого не легче. Скорее, наоборот.

– Так и будешь все это время сидеть перед клеткой?

– Хочу дождаться, когда она наконец разродится. Одного крысеныша, как он чуточку подрастет, обязательно препарирую. Может быть, это что-нибудь даст.

Лида по-прежнему выглядела предельно подавленной. Мефодий Николаевич понимал: дело тут не только в депрессии после происшествия на «Политехнической». Девушка до сих пор не получила никаких известий об отце, и это тревожило ее больше всего.

Было очевидно – так дальше продолжаться не может. Ведь любая депрессия рано или поздно найдет выход, и хорошо еще, если это будет всего лишь слезливая девичья истерика!