Читать «Особь» онлайн - страница 129

– И такие люди есть, – твердо молвила Лида, демонстрируя запястье с почти зажившими следами крысиных зубов. – Это я. Можете продержать меня в каком угодно карантине, а потом сколько угодно проверять…

Глава 38

Такой ранней и лютой зимы не было в мегаполисе за последние лет сто. Холода накатили безжалостные, звенящие. В начале ноября столбик термометра опустился до минус двадцати, и, судя по всему, это не было пределом.

Хотя обстановка в Южном округе относительно нормализовалась, народу на улицах теперь почти не было. Жители сидели по остывающим квартирам, греясь у зажженных газовых конфорок на кухне, рефлекторов, электрических радиаторов и батарей. Спать ложились в трех свитерах. На ночь наваливали на одеяла все более или менее теплое.

По утрам прямые дымки от крыш упирались в серо-молочное небо. Со звенящих деревьев сыпалась сухая снежная пыль. К продуктовым спецраспределителям отправлялись, взяв у соседей все теплые вещи и напялив их на себя. По улицам ходили гуськом, осторожно передвигаясь по прорытым меж сугробов тропкам. У супермаркетов, где по-прежнему раздавали продукты по карточкам, зажглись костры – стоять в уличной очереди более пятнадцати минут было смерти подобно. В квартирах появились самодельные «буржуйки» с трубами, выведенными в кухонные форточки. Деревья в скверах и парках спилили за несколько дней. Еще раньше исчезли все доски с давно заброшенных строек.

По ночам над заснеженным, выстуженным Южным округом висела мертвенно-желтая луна в звездном черном космосе. Жизнь постепенно замирала…

Вскоре столбик термометра уперся в отметку «минус двадцать пять». Именно в этот момент Южный округ одновременно отключили от теплоцентрали и электричества. Сделали это ровно в полдень, чтобы люди массово не замерзли в квартирах во время сна. Как и следовало ожидать, население блокадной зоны выскочило на улицы – казалось, что в выстуженных домах было еще холодней. Слухи казались одни страшнее других: якобы во всем округе полопались трубы, в котельных прогорели топки и полетели форсунки. Электроподстанции все как одна стояли обесточенные, вымороженные, и обслуживающий персонал вскоре разбежался куда глаза глядят.

Пытались жечь уличные костры, но дров для них почти не осталось. Выносили и жгли мебель, взрывали деревянные полы, снимали двери и рамы из окон брошенных квартир. Но всего этого хватило лишь до следующего вечера…

Суровцев и тут оказался абсолютно прав: вирус агрессивности, поразивший людей, никуда не исчез. Просто антидот, случайно изобретенный Александром Ивановичем, временно приглушал эту злобу, которая все копилась, копилась, не находя пока выхода. Так часто случается в гнойной хирургии, когда фурункул не вскрывают, а долго отпаривают компрессами и щадящими мазями. Вот гной и уходит вглубь, заражая ядом непораженные ткани…

Белый порошок больше не помогал даже в самых ударных дозах. В условиях резкого холода организмы людей начали постепенно перестраиваться. Фурункул со зловещим шпоканьем лопнул – ядовитый гной ненависти и вражды густо потек наружу…