Читать «Особь» онлайн - страница 106

Странный шорох заставил его вздрогнуть. Звук этот явно доносился из лаборатории. Это не могла быть афганская крыса: за время наблюдений Суровцев досконально изучил все повадки мерзких грызунов. В лаборатории не было ковров, и Rattus Pushtunus, будь это он, обязательно бы ритмично застучал когтистыми лапками по полу.

Мефодий Николаевич нащупал на тумбочке фонарик и осторожно заглянул за дверь лаборатории.

И – отшатнулся…

Сердце гулким мячиком скакнуло в груди. По коже пробежали гадкие ознобные волны. Мефодий Николаевич на секунду замер, собирая отчет о своих ощущениях. Инстинктивно зажмурился, открыл глаза. Увиденное выглядело слишком кошмарно, чтобы поверить в него сразу…

В расширенных от ужаса зрачках стоп-кадром застыла картинка: тесная лабораторная комнатка, дрожащий мертвенно-желтый овал фонаря на полу, и в нем – нечто блестящее, грязно-оливкового цвета, со странными ритмичными узорами. Невидимое в полутьме существо с угрожающим шелестением ползло прямо на Мефодия Николаевича. У биолога тут же материализовались большая нежная грудина и живот, а под ней – сердце, легкие, печень, селезенка… От неожиданности Суровцев выронил фонарик, и он с противным металлическим звуком упал на пол, сразу погаснув. Так и не успев сориентироваться во тьме, мужчина инстинктивно отступил назад. Шорох подозрительно быстро стих, но в ту же секунду Мефодий Николаевич ощутил мгновенное прикосновение к лодыжке чего-то массивного, холодного и удивительно липкого.

И сейчас же некто на удивление мощный сдавил обе его ноги ниже колена. В ступне сухо хрустнуло, боль полоснула, словно бритвенным лезвием, и ученый, буквально захлебываясь от этой боли, завалился на пол. Он попытался было подняться, но тщетно: странное существо безжалостно стягивало ноги, словно гигантский резиновый жгут. Корчась на полу в кромешной темноте, Суровцев нащупал рукой нечто омерзительно скользкое, в микроскопических шершавых чешуйках. Стягивающая боль в ногах становилась совершенно невыносимой – Мефодий Николаевич был на грани потери сознания. Безжалостные кольца уже сжимали его ноги выше колен.

Он глухо застонал, и стон этот сразу же покрыл низкий шипящий звук, на который наложился угрожающий шелест. Внезапно перед самым его лицом появилась странная голова: сплющенная, заостренная, с круглыми пятнами по оливковому фону. Лишенные век, открытые ледяные глаза мерцали невиданной злобой…

Уже угасая, Мефодий Николаевич понял: это – анаконда, невесть как улизнувшая из серпентария. Неожиданно сбоку под локтем что-то тоненько дзинькнуло, завибрировало, и Суровцев механически отметил, что это стеклянная дверка шкафчика.

Мозг словно пронзило синим электрическим сполохом: это – единственный шанс спасения!