Читать «Хозяин Проливов» онлайн - страница 55
Ольга Игоревна Елисеева
Лучник проснулся в холодном поту.
— Ты маньяк, — сообщил Марсий.
— Вот уж чего никогда не водилось.
Сон как рукой сняло, и раздосадованный Аполлон отправился прогуляться по роще. Уже светало. Серый туман пугался в ветках гранатовых деревьев. Кожистые листья слабо шелестели на ветру. Невдалеке гиперборейцу почудился странный звук. Похоже, кто-то не то всхлипывал, не то сморкался. Аполлон снял лук с плеча и, по-охотничьи скользя между деревьями, двинулся на голос. Он слышал о нимфах источников, которые слезами и мольбами о помощи завлекали путников в смертоносные воды. Сочетание красоты и беззащитности делало их отличной приманкой для простаков. Себя Феб к последним не относил. Как он ошибался!
Женщина, сидевшая на земле у крошечного святилища из круглых камней, не была ни молодой, ни красивой. Краем красного дырявого гиматия, накинутого на голову, она смахивала с дрожащих щек слезы.
— В чем дело? — спросил Феб, опуская лук. — Почему ты плачешь?
Нимфа вздрогнула и воззрилась на него так, будто только что заметила.
— Моя роща, — заявила она неожиданно низким, хриплым голосом. — Где хочу, там и плачу.
Это было не похоже на мольбу о помощи. Лучник хмыкнул и подошел поближе.
— Я Аполлон, — сказал он. — Бог солнечного света. Что стряслось?
И зачем он набивался?
— Ничего особенного. — Женщина вызывающе вскинула голову. — За исключением того, что происходит здесь каждый год. Уже вторую сотню лет!
Поскольку Аполлон молчал, ожидая пояснений, собеседница продолжала:
— Я Диамеда, нимфа гранатовых деревьев. А это алтарь моего бедного сына Гиакинфа. Он дух цветов и плодов. Я родила его от смертного. Он наполовину дух, наполовину человек, и ему не выпало ни смерти, ни вечной жизни. Каждый год местные крестьяне убивают Гиакинфа в честь Великой Матери, и каждый год он воскресает опять, чтоб дать им урожай.
— Чего же ты плачешь? — пожал плечами Феб. — Твой сын хоть так, но живет. Земля возвращает его. Деметра не жалуется, что Персефона только полгода с ней…
— Его живым разрывают на части, — перебила женщина. — Едва он выходит из-под земли, как начинает рассказывать, что это за боль! — Голос нимфы задрожал и сорвался.
Феб молчал. Он думал: как это — терять ребенка каждый год? Он вот дважды лишился сына и чуть не сошел с ума от горя. А ведь Асклепию ничто не угрожает. Кентавр Хирон мудр и добр, он всегда защитит мальчика.