Читать «Смерть на брудершафт (фильма пятая и шестая) (Странный человек + Гром победы, раздавайся)» онлайн - страница 18

Начала было рассказывать — самое интересное: про сумасшедшее плавание через зимнее штормящее море, но Шура нетерпеливо оборвала:

— Эту эпику я в газетах прочла. Ты давай про дело. Что за молодец тебя доставил? Хорош собой? Из каких?

Порозовев, Лидия Сергеевна отвечала — сдержанно:

— Не из каких. Простой сибирский промышленник, такой настоящий русак.

И не выдержала. С кем и поделиться, если не с Шурой.

— Знаешь, Шурочка, я, кажется, полюбила.

Ее лицо из розового стало почти пунцовым, счастливым.

— Та-ак, — протянула подруга и хищно подалась вперед. — Было?

— О чем ты?

Взгляд Лидии Сергеевны стал смущенным. Все-таки Шура с годами сделалась совсем sans vergogne.

— Не придуривайся. Было, да?

Потупилась, кивнула.

— Лихо! — взвизгнула Мягкая, употребив словечко из их девичьего прошлого. — Красавчик, да?

— Скоро сама увидишь.

— А лет ему сколько?

— Тридцать — тридцать пять.

Тут Шура окончательно раззавидовалась, изобразила тревожное сомнение.

— Ох, Верейская, а он часом не до твоих денег добирается?

— Что ты! — торжествующе улыбнулась княгиня. — Эмиль богаче меня. У него где-то там, — она махнула в сторону набережной, — за Байкалом золотые рудники.

Больше пооткровенничать не успели, потому что часы пробили семь раз, и вскоре уже прибыли первые гости. К Верейской полагалось приходить по-английски: вовремя.

Вечер начался просто триумфально. Сколько было возгласов, поцелуев, прочувствованных речей! Как же она истосковалась в кошмарном Бинце по нормальной жизни, по шуму, по своим.

Всё было почти как прежде. Разве что большинство мужчин пришли не в статском (у Верейской принимали просто — не в пиджаках, конечно, но и не во фраках), а в разных военных и полувоенных мундирах.

Скоро гости разделились на группки и кружки, прислуга разносила «хвосты» и закуски. Лидия Сергеевна, как водится, перемещалась по салону, всюду выслушивая приятные слова и ахая по поводу новостей. Но всё чаще поглядывала в сторону прихожей.

Наконец выглянул дворецкий и дал знак — подергал себя за бакенбарду.

Княгиня вспыхнула, но, прежде чем идти встречать, остановилась перед зеркалом. Оглядела себя придирчивым, безжалостным взглядом: морщинки, несносные обвислости. Ах, не надо было надевать платье с открытой шеей! Полно, да любит ли он меня, подумала Лидия Сергеевна, но вспомнила всякое-разное — раскраснелась. Любит, безусловно любит! Возможно, не столько ее, сколько громкий титул — мужчины так падки на погремушки. Но разве это столь уж важно? Титул, имя, порода — это ведь тоже настоящее, свое собственное, не краденое. Не важно, за что! Главное, что любит!

Лакей помогал припозднившемуся гостю снимать бобровую шубу с суконным верхом. Румяный с морозца мужчина, которому очень шла светлая бородка, сунул человеку кожаную папку («Подержи-ка»), поправил шелковый галстук, заколотый алмазом. Острый взгляд пробежал по вешалке, высматривая шинели с генеральскими погонами. Таких было несколько, но нужной не обнаружилось.