Читать «Сталин. Разгадка Сфинкса» онлайн - страница 8
Марат Ахметов
Он оказался в мире, существенно отличавшемся от привычного — горийского. Свыше пятисот учеников практически все время находились там взаперти, на казарменном положении. Они вели жизнь, строго регламентированную церковными распорядками. Всякие духовные потребности, отличные от религиозных догматов, жестко подавлялись. Во главу угла, как и в Гори, была поставлена тотальная русификация. На занятиях не только вменялось в обязанность говорить только по-русски, но запрещалось также читать грузинскую литературу и газеты, а посещение театра считалось самым смертельным грехом.
Неудивительно, что духовная семинария издавна поставляла не только священников, но и молодых грузинских революционеров. Многие студенты, воспользовавшись знанием русского языка, изучали народническую литературу, поступавшую из России. В семинарии действовали тайные группы самообразования и дискуссионные кружки, организовывались массовые протесты.
В конце 1893 года, до того как Coco попал в заведение, семинаристы потребовали прекратить унижающие человеческое достоинство слежки, уволить наиболее ненавистных педагогов и, наряду с русским, вести преподавание на грузинском языке. В ответ власти закрыли заведение на месяц и отчислили 87 слушателей, причем 23 из них запретили проживание в Тифлисе. В числе смутьянов был и земляк Coco Владимир (Ладо) Кецховели, посещавший в Гори то же самое училище, что и Джугашвили.
Coco прибыл в семинарию, когда отголоски бунта еще ощущались. Существует версия, что он будто бы с первых же дней невзлюбил это заведение. Однако первые два года Coco достаточно преуспевал в науках с весьма приличным средним баллом по учебе и оценкой отлично по поведению. Одновременно юный Джугашвили продолжает детское увлечение и успешно пишет стихи светского содержания, которые публикуются в местных печатных изданиях.
Внезапно Coco прекращает занятия поэзией, вероятнее всего, по причине крупного конфликта с руководством семинарии. Отношение к учебе у Джугашвили также кардинальным образом изменилось. Он уже не старался быть первым по всем дисциплинам и преуспевал лишь по логике и гражданской истории. Теологические науки, иностранные языки и другие предметы мало интересуют Coco.
Удушающая атмосфера Тифлисской семинарии еще больше способствовала быстрому возмужанию некогда столь жизнерадостного подростка. Он стал гораздо более задумчив и, казалось бы, замкнут. Присущая ему всегда любовь к играм и забавам детства моментально испарилась.
Отказываясь от развлечений, Coco зато не расставался с книгами и, уединившись, усиленно поглощал их содержимое. Перестав стремиться к успехам в учебе, он временно перенес потребность в выражении своего «я» на другую сферу — самообразование. По мере получения необходимых познаний, Coco обретал самоуглубленность и сдержанность, что поспособствовало его приобщению к нелегальному кружку отдельных семинаристов.
Членство в этой группировке дало Coco первый опыт конспиративной деятельности, который становился все богаче. Сильнейшим импульсом для Coco послужило появление после четырехлетнего отсутствия осенью 1897 года в Тифлисе Ладо Кецховели, восстановившим связь с семинаристами и взявшим на себя роль наставника кружка нелегалов. Пример Ладо Кецховели, несомненно, явился одним из факторов, повлиявших на решение Джугашвили целиком отдаться революционной деятельности.