Читать «Разведка боем» онлайн - страница 62

Что же касается самого процесса свершения казней, то шеварийские палачи не блистали изобретательностью, в то время как ремесло показательного умерщвления людей в соседних королевствах, Геркании и Филании, шагнуло далеко вперед. На помостах смерти одиноко возвышалась плаха, хотя размеры эшафота позволяли разместить еще несколько весьма громоздких приспособлений для иных, более зрелищных и болезненных актов превращения здоровых людей в жалких калек и последующего, проводимого явно в гуманных целях лишения их жизни. Зато верлежские устроители казней отличились при подборе тканей, покрывавших доски эшафота. Общепринятым цветом был черный, поскольку он символизировал печаль, траур и смерть. В некоторых странах мастера ритуальных дел предпочитали материю ярко-красного цвета, ведь на ее фоне не были так видны следы пролитой палачами крови. Шеварийские же палачи как будто специально стремились напугать толпу и для этого не только покрыли эшафот полотном снежно-белого цвета, но и меняли обагренные ткани не чаще одного раза в месяц. Огромные лужи и мелкие пятна высохшей, пропитавшей толстую ткань насквозь крови действовали безотказно. Они вызывали иррациональный, подсознательный страх вперемешку с отвращением не только у мирных горожан, но и у таких бывалых вояк, как Дарк с Граблом.

Вокруг эшафота, украшенного лишь окантовкой из виселиц, простиралось огромное пустое пространство, сравнимое разве что с полем, но только не вспаханным и не засеянным, а аккуратно вымощенным булыжником. На этом поле не было ни деревца, ни кустика, ровным счетом ничего, кроме ярко освещавших округу в ночной час фонарных столбов. Именно благодаря отменной иллюминации появившиеся с улочки морроны и смогли заметить сразу три патруля стражи, охранявших площадь: дюжину солдат, расставленных вокруг эшафота, и две небольшие группки по три-четыре человека, прохаживающихся по ее противоположной стороне, там, где величественно возвышалось не уступающее размером дворцу здание верлежского суда.

Всего же строений на площади было непривычно мало, каких-то четыре, но их размеры впечатляли. По левую руку от Дарка до самого дворца правосудия протянулись трибуны, на которых легко бы разместились несколько сотен жаждущих кровавых зрелищ ротозеев, слишком уважаемых в городе и совсем не бедных, чтобы толкаться в толпе наравне с презренными бедняками. Здание по правую руку от морронов (в тени которого, кстати, они сразу же благоразумно и притаились) фасадом и торцовыми сторонами походило на обычный жилой дом, но только очень большой. На самом деле это была казарма, обитель и крепость тех, от кого путники, собственно, и скрывались. Быстро выглянув из-за угла, Аламез прочел выведенную красивыми резными буквами и украшенную причудливыми узорами по краям вывеску над парадным входом строения. И хоть в отличие от спутника шеварийского языка Дарк не знал, но ему не стоило больших трудов перевести ее на герканский. «Цитадель блюдунов народного покойствия. Юг-Запад» – только очень несмышленый тугодум мог не догадаться, что эта надпись означала: «Казармы блюстителей порядка. Юго-западная окраина».