Читать «Разведка боем» онлайн - страница 125

Сожалея, что при торге с капитаном «Чистюли-Красотки» не удалось отстоять даже кинжала, Грабл отправился ломать ручищами молодые деревца. Сладить с парочкой-другой деревьев оказалось моррону несложно, но вот обтесать их без топора, а затем еще вогнать в землю, соорудив некое подобие плетня, потребовало немало времени и усилий. На сооружение ограды, украшенной зеленеющими ветвями с внешней стороны, Грабл потратил более часа. За это время произошли два события, каждое из которых было приятным. Работая руками, а порой и ногами, Зингер согрелся; Дарк же пришел в себя и даже успел присоединиться к возведению маскировочного заграждения на самом последнем этапе, то есть, проще говоря, помог Граблу всунуть в плетень несколько раскидистых зеленых веток.

Когда давно не было дождя, то найти сухие ветки в лесу довольно просто даже ночью. Они сами трещат под ногами, как будто упрашивая странника: «Возьми и спали меня, предай огню мои высохшие останки!» Аламез испытывал слабость и желание лечь да поспать, но, несмотря на это, все же стал помогать товарищу в сборе хвороста, хоть и сомневался, что Граблу удастся развести огонь самым древним и трудным способом – трением палкой о палку. Но когда Дарк вернулся из леса, неся на руках более дюжины сухих веток, то костер уже медленно разгорался, а Грабл с довольным видом сидел возле своего детища, поигрывая в руках миниатюрным огнивом.

– Откуда? – выразил свое удивление Аламез, роняя принесенный хворост под ноги.

– Оттуда, – усмехнулся в ответ Грабл, многозначительно улыбаясь. – Оттуда, откуда ты и подумал… из нее самой, родимой! У матросиков незаметно позаимствовал, в тряпочку непромокаемую аккуратненько обвернул, да пока никто не видел, бережно так припрятал… А что, ты моей находчивости не рад? Пасть прикрой, мошкара налетит, да хворост подбери, растяпа!

В этот миг Дарк испытал двоякое чувство. С одной стороны, им овладело отвращение, которое, возможно, привело бы к опорожнению желудка, если бы тот и без того уже давненько не был бы пуст. С другой же – восхищение находчивостью и самоотверженностью товарища, не только добровольно разместившего внутри себя инородный предмет, но и проплывшего с ним весьма большое расстояние. Не зная, какому чувству поддаться и что сказать лукаво щурившемуся Граблу, Аламез предпочел промолчать. Пожав плечами, тем самым говоря на языке жестов: «Я на такой подвиг неспособен!», Дарк сел возле костра и выставил вперед руки, позволяя жадно пожиравшему сухую древесину пламени почти касаться холодных ладоней. Минут пять, может, чуть больше, на стоянке царило молчание, но затем оно стало гнетущим для Зингера, и он заговорил: