Читать «Нечаев вернулся» онлайн - страница 46
Хорхе Семпрун
— Вот этот, с розой, от меня, — сказала Беатрис. — А этот от мамы. Она принесла его вчера вечером.
Адриана Спонти тоже никогда не забывала день его рождения.
Беатрис смотрела, как он разворачивает подарки. Марк, разумеется, начал с того, который с розой.
— Что человек чувствует, когда ему исполняется сорок? — спросила она. — Что это для тебя значит?
Это значит, что осталось на десять лет меньше, чем когда исполнилось тридцать. На двадцать — чем когда исполнилось двадцать. Марк никогда не считал прожитые годы, он считал те, что впереди. Каждый день рождения съедал у него двенадцать месяцев жизни. Двенадцать месяцев планов, действия, надежд, начинаний сначала исчезали из его будущего.
— Ничего это для меня не значит, — спокойно соврал он. — Я начну стареть, только когда сорок стукнет тебе. Никак не раньше!
Он развернул первый сверток.
Там была не одна книга, а целых три. Три маленьких тома «Народной и парламентской истории Парижской Коммуны» Артура Арну, вышедшие в 1878 году в Брюсселе, в Социалистическом издательстве Анри Кистемекерса.
У Марка была замечательная библиотека о Коммуне и вообще об истории социальных движений прошлого века, которую он собирал многие годы.
— Потрясающе! — воскликнул он, целуя дочку. — Значит, ты слышала, как я заказывал третьего дня эту книжку?
Он вдруг ПОДНЯЛ бровь:
— Слушай! Это ведь стоит порядочно… Где же ты добыла деньги?
Взгляд ее стал колючим, она поджала губы, но сказала правду. Она всегда говорила правду. Не из страстной любви к истине и не из моральных соображений. А потому что так проще, она знала это по опыту.
— У тебя, старичок!.. Я ведь не граблю банки!
Он постарался не рассмеяться.
— Интересно, как же? Шарила по карманам?
Она пожала плечами.
— Зачем? Ты сам разбрасываешь бабки где попало! Особенно в ванной. Я просто подбирала за тобой две недели, чтобы сделать тебе подарок!
Они вместе позавтракали в его комнате. День начинался прекрасно.
Но десятого декабря был не только день рождения Марка. На десятое была назначена демонстрация лицеистов в знак протеста против бесчинств полиции, из-за которых в ночь с пятого на шестое декабря в Латинском квартале погиб молодой парень.
Марк знал, что Беатрис собирается идти. Он посоветовал ей быть осторожной.
— Быть осторожной — это как? — спросила она. — Когда идешь по улице с друзьями, вокруг сотни таких же ребят и ясно, что правда на вашей стороне?
Он искоса посмотрел на нее, отхлебывая кофе.
— Ты говорила маме, что идешь? Что она сказала?
Беатрис отмахнулась.
— Всякую чушь!
— А все-таки?
— Она заявила, что лучше бы я учила уроки!
— А ты в ответ сказала грубость…
— Не грубость, а правду! — воскликнула Беатрис. — Я сказала, что не имело смысла затевать революцию в шестьдесят восьмом, чтобы теперь рассуждать как мещанка из шестнадцатого округа!
— Твоя мать терпеть не может шестнадцатый округ, — заметил он спокойно.
Беатрис расхохоталась.
— Именно это она мне и сказала… «Я терпеть не могу шестнадцатый округ и никогда туда не хожу. К тому же времена изменились». На этом разговор кончился.