Читать «Черное солнце Афганистана» онлайн - страница 193

Александр Беляк неуютно чувствовал себя пассажиром. Он почти не летал в таком качестве. Находиться в грузовом отсеке — совсем не то, что сидеть в кресле командирской кабины. Беляк встал и прильнул к иллюминатору. Его примеру последовали Паршин и Чубков.

Внизу простирался аэродром, такой знакомый и памятный. Он постепенно уменьшался в размерах, отдалялся. Но открывался вид на реку, на долину, на голубое блюдце водохранилища, на город с его минаретами и дворцами, тонувшими в зелени садов, который тоже уменьшался и покрывался легкой голубоватой дымкой.

А слева и справа круто вздымались горы, их снежные вершины отчетливо вырисовывались на эмалевой голубизне чистого неба.

— Прощай, Джелалабад! — тихо прошептал Беляк, продолжая прижиматься лбом к стеклу иллюминатора, и что-то защемило в груди. — Прощай!..

3

В Кабуле они пробыли недолго. Паршин ходил по кабинетам и отделам, а Беляк с Чубковым его сопровождали, как верные адъютанты, с чемоданами и сумками. Получили нужные документы и все прочее, что полагалось офицерам, убывающим из Афганистана.

Сюда они уже не приедут. Отгуляв отпуск, должны будут вернуться в свой отдельный вертолетный полк, в город Цхинвали, расположенный в Южной Осетии. Туда, откуда почти год назад улетали к горам Афганистана.

— Туда и обратно, словно слетали в командировку, — сказал Чубков, запихивая документы в нагрудный карман.

— В длительную командировку на войну, — уточнил Александр. — И теперь возвращаемся.

— Только сюда летели вместе, одним экипажем, а обратно возвращаемся поодиночке, — сказал Чубков.

Он был прав. Александр после отпуска в экипаж не вернется. Это уже решено. Он будет готовиться к зачетным полетам и, после сдачи контрольных заданий, займет кресло командира вертолета МИ-24. У него будет свой экипаж. Вместе они летят лишь до Ташкента, а там их пути расходятся. Паршин — на Кавказ, в свой полк, где в военном городке его ждут жена и дети, холостяк Чубков — к родителям на Смоленщину, а Беляк — к себе, в родную Ломовку.

— Приятая новость, господа офицеры, — загадочно произнес Паршин, выходя из кабинета начальника отдела кадров.

— Выкладывай, командир! — сказал Чубков.

— Из столицы пришел циркуляр, по которому офицера, который прослужил в Афганистане не меньше полугода, за особые заслуги, можно представлять досрочно к очередному званию, — и, сделав паузу, добавил: — По секрету скажу, что наши фамилии уже фигурируют в списках. Понятно?

— Это здорово, командир! — обрадовался Беляк. — За такую новость и бакшиш полагается.

— Не пугай птицу удачи, — предостерег Чубков. — Заранее негоже радоваться. Вернемся из отпуска в полк, тогда, коль придет приказ, и отметим по всем статьям!

— А теперь на аэродром, — повелел Паршин. — Туда идет машина из штаба и нас подбросят.

Кабульский аэродром — это постоянный шум, грохот, гам, толкотня и вечная серая пыль, мелкая, как мука, которая облаком покрывает все и вся.

Паршин, Беляк и Чубков едва успели погрузиться в военно-транспортный самолет, как он, взревев моторами, стал выруливать на взлетную полосу.