Читать «Тайны катынской трагедии. Материалы «круглого стола» по теме «Катынская трагедия: правовые и политические аспекты», проведённого 19 апреля 2010 года в Государственной Думе федерального Собрания Российской федерации» онлайн - страница 21

Кстати, другая выписка из протокола заседания Политбюро ЦК ВКП(б) от 5 марта 1940 года, адресованная Л. П. Берии, также не может считаться официальным документом. На ней нет ни печати, ни подписи, ни даже факсимиле. Это просто информационная копия. Известно, что даже банальный приказ о вынесении благодарности работнику заверяется отделом кадров. Мы сегодня находимся в Госдуме, Виктор Иванович вам подтвердит, что любой думский документ, если он оформлен не в соответствии с инструкцией, считается недействительным. Однако наши уважаемые прокуроры говорят: «Кремлёвские документы достоверны».

Что же касается главного катынского документа — записки Берии Сталину с предложением расстрелять пленных поляков, то нарушения при её оформлении и регистрации позволяют считать эту записку подложной. Дело в том, что Сергей Стрыгин установил официальную дату регистрации записки в секретариате НКВД — 29 февраля 1940 года. А на записке стоит март 1940 года, без конкретной даты. Получается, что, согласно официальной регистрации в НКВД, Сталину была направлена записка от 29 февраля 1940 года, а фактически он получил записку от «__» марта 1940 года, которую из НКВД формально не отправляли. Представьте себе, что у вас паспорт, датированный мартом, а в УВД, где его выдавали, записано, что выдали в феврале. Естественно, паспорт признают недействительным. Такой же следует считать и записку Берии.

Эту каверзную ситуацию сторонники официальной версии объясняют необходимостью предварительной регистрации записки Берии, дабы соблюсти требования регламента представления документов на Политбюро ЦК ВКП(б). Однако порядок подготовки и проведения Политбюро при Сталине отличался от порядка при Брежневе, когда надо было соблюдать сроки представления документов. При Сталине сроки представления материалов на Политбюро не регламентировались. Записка Берии могла быть зарегистрирована и отправлена в Кремль даже 5 марта 1940 года. Главное, чтобы она была на столе у Сталина вечером к моменту рассмотрения вопроса.

Сами заседания Политбюро ЦК ВКП(б) проходили в перманентном режиме, то есть они фактически не начинались, но и не кончались. Конкретные дни и время проведения Политбюро не были определены. Вопрос государственной важности мог быть рассмотрен у Сталина в любой момент с участием членов Политбюро, которые имели отношение к рассматриваемой теме. Затем Сталин с учетом степени важности рассмотренных вопросов определял, какие из них оформить решением Политбюро, какие — ЦК ВКП(б), СНК СССР и т. д.

К сожалению, военные следователи не разобрались в системе подготовки и проведения Политбюро при Сталине. В итоге — абсолютно некритическое отношение к записке Берии как важнейшему документу, на котором выстроена официальная версия. В этой связи сообщу, что в настоящий момент официальной экспертизой установлено, что первые три страницы записки и четвертая отпечатаны на разных машинках. Но, полагаю, об этом расскажет Сергей Стрыгин как инициатор этой экспертизы. От себя добавлю, что попытки сторонников официальной версии объяснить факт перепечатывания первых трёх или четвертой страницы записки несостоятельны.