Читать «Катынь. Как и почему гитлеровцы расстреляли польских офицеров» онлайн - страница 5

Очевидно, что ельцинисты, вбросив на процессе в Конституционном Суде, длившемся (с перерывами) с 26 мая по 30 ноября 1992 года, свои „подлинные документы“ не раз и не два пожалели об этом. Дать общую правовую оценку катынских „документов“ от имени коммунистической стороны было поручено автору этих строк и профессору Рудинскому Ф. М. Мы выразили сомнение в подлинности трех основных документов — записки Л. Берии от 5 марта 1940 года, выписки из протокола заседания Политбюро ЦК ВКП(б) от 5 марта 1940 года и записки А. Шелепина от 3 марта 1959 года на имя Хрущёва, заявив, что они должны быть подвергнуты почерковедческой экспертизе. Одним из признаков, указывающих на фальсификацию записки Берии и выписки из протокола заседания Политбюро ЦК ВКП(б), явилось полное совпадение дат отправки записки (5 марта 1940 года) и проведения заседания Политбюро (тоже 5 марта 1940 года). В практике работы Политбюро такого никогда не было. Разрыв во времени между датой отправки того или иного документа с предложением рассмотреть какой-то вопрос на заседании Политбюро и самим заседанием составлял не менее 5–6 дней.

Для представителей президентской стороны обвинение в фальсификации документов явилось настоящим ударом. Они старались не показывать растерянности и даже пообещали представить „подлинные архивные документы“, но, разумеется, никаких подлинников никому и никогда не предъявляли. И Конституционный Суд в своем постановлении от 30 ноября 1992 года ни словом не обмолвился о катынской трагедии и по существу реабилитировал высшее советское партийное и государственное руководство. Он косвенно признал обоснованность выводов комиссии академика Н. Н. Бурденко о том, что в числе более 135 тысяч человек, уничтоженных германскими фашистами на временно оккупированной территории Смоленской области, были и польские офицеры, находившиеся в трех исправительно-трудовых лагерях под Катынью и использовавшиеся в период вероломного нападения Германии на Советский Союз на дорожных работах.

Но наши отечественные геббельсовцы-фальсификаторы, понукаемые польско-германской стороной, не смогли придумать ничего лучшего, как продолжить движение в том же направлении. Первоначальную фальшивку они „подкорректировали“. Выразилось это в том, что из „записки“ Берии товарищу Сталину» вытравили указание на число и цифра «5» провалилась неизвестно куда: было «5 марта 1940 года», а стало «…марта 1940 года». В таком виде «записка» попала в шестой том «Материалов дела о проверке конституционности указов Президента РФ, касающихся деятельности КПСС и КП РСФСР, а также о проверке конституционности КПСС и КП РСФСР». Не знаю, кто именно в Конституционном Суде стал соучастником президентской стороны в повторной фальсификации, но, очевидно, что ельцинисты обладали такими возможностями, что могли без всяких затруднений после разоблачения заменять фальшивую ксерокопию другой такого же достоинства и ценности. Только манипуляций с пресловутой «запиской Берии» достаточно, чтобы сделать вывод, что все обвинения против советских руководителей в расстреле польских офицеров являются глобальной ложью.