Читать «Передряга» онлайн - страница 11

Иван вновь промолчал. Ему вдруг стало всё равно. Вчерашний, пусть и полный опасностей, но вполне внятный, реальный мир рассыпался на куски, словно сосулька, ударившаяся об асфальт. Это было невероятно обидно — потерять всё сразу. Любимую женщину. Себя. Жизнь. Впрочем, что одно без другого?

Убийца, вздохнув, вновь посмотрел на распростертое у его ног безжизненное тело женщины.

— Так ты убивал когда-нибудь?

— Я? Нет, — ответил Иван. — И ни разу об этом не пожалел.

— Я тоже. — На губах убийцы появилась бледная улыбка. — Мне всегда казалось, что это должно быть очень трудно — спустить курок, когда смотришь человеку в глаза. А выяснилось, что очень и очень просто. Гораздо проще, чем думаешь. Важно только знать, ради чего ты это делаешь.

— Ты знаешь?

— Мне так казалось… Хотя какое это имеет значение сейчас? Я не хочу тебя убивать, но у меня теперь нет иного выхода.

Ствол пистолета описал в воздухе плавную дугу и тупо уставился Ивану в грудь.

— Соседи услышат выстрел, — произнес тот, глядя на убийцу снизу вверх. — Прибегут люди. Тебя схватят.

Убийца усмехнулся, но тускло, потерянно.

— Пусть, — медленно ответил он и добавил: — Мне всё равно.

— Постой, — сипло выдохнул Иван. — Подожди…

— Не надо слов…

* * *

«Я отчетливо увидел, как побелел палец, вдавливающий спусковой крючок. О чем подумал в тот момент? Кто его знает. Как-то не заметил. Что-то такое мелькнуло…

Стрелять, когда пистолет не на боевом взводе, довольно сложно, это вам скажет всякий, кто имел дело с оружием. Тем более когда в руках не слабенький „ПМ“, а мощная девятимиллиметровая „беретта“. Какой-никакой, а шанс. Что ни говорите, а несопротивление смерти — безумно жалкая штука. Согласны? Вот видите.

Рука, сжимающая пистолет, едва заметно дрожит, и ствол ходит ходуном. Курок приподнимается. Спусковой крючок проделал уже половину пути. Я бросаюсь вперед в тот самый момент, когда звучит выстрел.

С трёх шагов невозможно промахнуться, правда?..

Теперь я лежу на полу, прижимаясь щекой к жесткому ворсу, чувствую, как кровь выплескивается из раны тягучими толчками, смотрю на расплывающуюся у лица темно-вишневую лужу и вспоминаю о том, чего мне жаль больше всего…»

* * *

«Вы никогда не замечали, с чего начинаются серьезные неприятности? Я вам скажу. С ерунды. С мелочи, которой абсолютно не придаешь значения. Дальше нарастает лавинообразно. Не успеваешь оглянуться, а на тебя уже со скоростью локомотива несется огромный снежный ком. А начиналось-то все со снежка. Знакомо? Мне тоже.

Этот случай не был исключением…»

* * *

День начался похмельно-развязно. Сначала затрезвонил телефон. Не закурлыкал, а затрезвонил гундосо-издевательски. Иван закряхтел, переворачиваясь с боку на бок, не открывая глаз, рванул трубку и, конечно, опрокинул стакан с выдохшейся «фантой» на ковер. Прорычал остервенело, желая только одного: пусть бы этот гад, которому не спится под утро, оказался рядом. Дать бы ему как следует трубкой по башке, чтобы не будил занятого человека, не отрывал от дел…