Читать «Птица войны» онлайн - страница 133

— Сдаться на милость пакеха? — с презрением перебил Те Нгаро.

— Вождь, пойми, что жизнь сотен людей важнее, чем твоя гордость, твоя слава и доброе имя, — загорячился Генри, боясь, что Те Нгаро снова перебьет его и не даст высказать главное. — Ты им отец, позаботься же о них. Сдаваться не надо: подземный ход может спасти многих…

Властным жестом Те Нгаро приказал ему замолчать. Лицо вождя заострилось, края шрама напряглись и побелели.

— Ты сказал «подземный ход»? — Те Нгаро усмехнулся одними губами. — Ты знаешь о нем? Узнай и другое: сегодня, когда солнце начнет склоняться, на него будет наложено табу. Я сниму свой запрет, когда сочту нужным. Быть может, не сниму никогда.

— Но зачем это тебе?! — не сдержавшись, крикнул Генри. — Почему ты хочешь стать убийцей?!

В сощуренных глазах вождя промелькнуло пренебрежение.

— Тебе не понять нас, Хенаре, — ответил он. — Ты плохо знаешь маори. Мы будем сражаться, сражаться, сражаться, пока не умрет последний. И если каждый из нас камнем ляжет на пути пакеха, они повернут… Но если мы будет уступать им, прятаться, убегать — тогда пакеха захватят все! Ты заботишься о наших жизнях, друг Хенаре. Благодарю. Но я думаю о судьбе своей страны. Иди, друг, спасайся или воюй. Ты можешь выбирать. Нгати — нет!

Те Нгаро равнодушно отвернулся от собеседника, окинул взглядом английские позиции и не спеша направился к лестнице.

Генри стоял, сжимая в ладонях теплый ружейный ствол. Сейчас он жгуче, как заклятого врага, ненавидел этого кровожадного фанатика, который сознательно обрек на мучения и уничтожение сотни жизней. Нет и не может быть такого права у человека. Один только бог смеет решать чужие судьбы…

«А ведь он и считает себя наместником своих богов… Он выше всего человеческого… Этот людоед, этот примитивный варвар… Что может быть страшнее? — думал Генри, глядя, как торопливо расступаются перед Те Нгаро воины. — Никто из них не усомнится, не возразит, не восстанет… Как овцы… Нет, хуже — как лягушки перед ужом… А я? Неужели он считает, что и я, пожив с ними, стал таким же безвольным лягушонком? Ох, как жестоко он ошибается!..»

Далекое уханье гаубицы и вслед за тем свист пролетевшего над головами ядра возвестили об окончании передышки. Генри с трудом сглотнул вязкую слюну: опять просыпалась жажда.

Стараясь не наступать босыми ногами на обгорелые щепки, которыми был усеян настил, Генри побрел к своей бойнице…

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ

в которой Те Нгаро остается верным себе

Тауранги метался в горячке. Глаза его были широко открыты и казались осмысленными, но юноша не узнавал склонившуюся над ним Парирау. Возможно, он и не видел ее. Бред его был непонятен и однообразен: он не переставал говорить с Раупахой, то яростно споря, то с радостью соглашаясь, то поддакивая, то смеясь. Тень убитого вождя витала в душной полутьме, и женщины, которых в крытую траншею набилось не меньше тридцати, с мистическим благоговением слушали диалог раненого с мертвым. Только ребятишки не обращали внимания на скороговорку Тауранги. Охрипшие детские голоса бились о сырые стены землянки, и когда умолкали одни, нудным эхом подхватывали другие: