Читать «Камбрия - Навсегда!» онлайн - страница 27

Беспокойные мысли становились все менее и менее внятными, и сида сама не заметила, как соскользнула в дремоту, а потом белое поле простыни развернулось в белое поле схваченного морозной коркой снега, сквозь который местами пробивались черные прутики мертвых растений. Наст глухо шелестел под ногами. Нет, лапами! Широкими лапами с длинными когтями. И до раннего, предрассветного утра носилась по зимней тайге росомаха. Заимствованные при создании сиды инстинкты? Память чужого вида? Немайн было все равно. Это был целиком ее сон, не навеянный чужой памятью — а оттого особенно сладкий.

Глава 2

Устье реки Туи.

Ноябрь 1400 года ab Urbe condita.

Поздним вечером, когда даже сида отправилась видеть недолгий ночной сон, викарий принялся за письмо, чтобы утром оно отправилось в Кер-Мирддин на дромоне. За истекшие дни произошло слишком много достойных примечания событий, чтобы не использовать оказию. Так что об утерянных минутах сна отец Адриан не жалел. Вот то, что ответа ждать придется несколько дней — было обидно. Но что поделать, епископу Дионисию нужно восстановить монастырь святого Давида. Работы меньше, чем строить город с нуля — но немамного, есть сложности, а духовный труд иной раз потяжелее физического.

«Преосвященному Дионисию Пемброукскому, покровителю и, смею надеяться, другу моему — привет! Помню, при расставании нами было уговорено, что писать тебе я буду не реже, чем раз в неделю, из соображений получить совет более опытного пастыря, как в деле попечения всего стада, кое, право, суть не овцы, а волки, и пастушки волков».

Адриан улыбнулся, отметив, как легко лег в греческий текст оборот северных варваров. Интересно, сочтет ли его уместным Дионисий? Но уточнить, о ком речь, нужно: «Той, кому я теперь прихожусь духовником. Это исполняет меня гордостью, но время от времени — беспокойством о достаточности скромных моих способностей.

Никоим образом не умаляя своих скромных сил, вынужден признать: то, что происходит на моих глазах, я понимаю от силы наполовину, и это вынуждает мою несчастную голову попросту разрываться на части — потому как более всего я боюсь дать дурной совет или не исполнить должным образом свой пастырский долг. Я, право, ощущаю себя новым Ноем, потому как это более всего и напоминает ковчег — если не на плаву, то уж при постройке — точно. Начну с главного — Немайн стала той, кем хотела, и мне довелось принять в сем участие, достойное более высокого представителя святой Церкви…»

Отец Адриан отложил стило. Следовало поскорее закончить письмо и лечь спать, но как описать то, чему он оказался свидетелем? Впрочем, за невеселую мысль разом зацепилась озорная: захотелось посчитать, а у кого еще такие же проблемы? И не только с письмами, а и просто рассказами — родне, знакомым, случайным людям? Поди-ка, у всей небольшой страны, потихоньку привыкающей к новому имени. «Глентуи», берег Туи в легком искажении. Вариант «Неметонион» отвергла сида. Уже одно это вызывало у его новой паствы легкое недоумение. Кто и где видел скромную сиду? Не приличную, не стыдливую, а именно скромную? Пусть даже и крещеную.