Читать «Каникулы вне закона» онлайн - страница 111

Закатанную в пластиковый пакет и обернутую несколько раз скотчем кассету я задвинул под ванну с помощью черенка щетки, которой подчищают унитаз, так далеко, как смог.

Физическое устранение шпиона втихую редко, а возможно и никогда не связано напрямую с необходимостью отделаться от него. Это глупо и нерасчетливо во всех отношениях. Разумнее отслеживать связи выявленного бедолаги или перевербовать его, или, наконец, арестовать с прицелом на обмен. Серьезные разведывательные службы по традиции держат и на свободе, и за решеткой «обменный резерв» выявленных агентов или предателей, при этом не обязательно только противника. Запасец так и называют — «депозитом»…

Случается, что пойманного шпиона используют для публичного сканадала, хотя выгоды подобных мероприятий сомнительны. Профессионалам отвратительны разборки, устраиваемые вокруг их делишек в прессе или в парламентах, не важно, на чьей стороне — своей или чужой. После таких скандалов активность разведывательного сообщества, как правило, на какое-то время увядает. Окопники невидимого фронта отлично понимают, что устраивается пошлая публичная порка, однако в данном случае — порка павшего на поле боя. А это — гнусность, выгодная политикам да журналистам, выставляющимся всезнайками. Только по решению одержимых властолюбием параноиков разведчиков устраняют подковерно. Волей обстоятельств любого агента может затянуть в жернова внутренней, иными словами, тыловой грызни за власть, влияние или деньги дома ли, за границей ли.

В чью грызню втягивает меня? И где — дома ли, здесь ли в Астане?

На Алексеевских курсах имени профессора А.В. Карташова в Брюсселе темой дипломной работы я выбрал анализ информационной ценности историй разведок и контрразведок, публикуемых правительственными авторами или агентствами. Все эти истории, если называть вещи своими именами, представляют собой рекламные буклеты, выполненные в неуклюжей литературной манере и с претензией на объективность. Врать публично — искусство утонченное…

В коротком отзыве на работу великий Николас Боткин, сам автор одного или двух таких буклетов, начертал: «Основной вывод банален. Все догадывались о том, что высказано автором, но не считали нужным формулировать. Теперь, когда эта бестактность совершена, остается только сожалеть о том, какими увидят нас, авторов этих «буклетов», потомки.

Три страницы моей работы заканчивались квелой фразой: «В каждой опубликованной истории каждой разведки наибольший интерес с информационной точки зрения представляет не то, что написано, а то, о чем умалчивается. Эти умолчания обусловлены внутриполитическими расчетами, а в более широком смысле — скрытым чувством стыда перед собственными гражданами и мировым сообществом либо за преследуемые цели, либо за применявшиеся методы».

Не Бог весть что, конечно. Боткин проявил снисходительность к моему научному «открытию», но я видел, что мое совпало с его мнением. Пусть я не первый попал в точку, но попал сам. Большего и не требовалось.