Читать «Крепитесь, други!» онлайн - страница 157

Ядреная самочья прелесть, исходящая от нее, ударила и в него тоже, как волна. Он даже поправился на стуле.

— Мне лично, — подчеркнула Шурочка и поправила зеленую оборку на груди. Его взгляд с неизбежностью скользнул туда же. — Мне нужна путевка в Париж на две недели. На бартер. Одна путевка в обмен на… четыре публикации в газете.

— Мы не размещаемся в газетах, очаровательная Александра Никаноровна, — снова взглянув на ее визитку, сказал он. — Лучше всего на нас работает телевидение. Видели наш ролик?

— У вас прекрасная реклама, — она в самом деле видела ее, потому и обратилась именно к ним. — Но «Городская новь» — газета Московского Правительства и мэрии, ее читают все чиновники столицы. Если разместиться подряд четыре раза — увидите, сколько будет звонков и туристов.

Шурочке необходима была путевка, за которую ей лично не надо было платить больше тридцати процентов наличными, как делается в газете в случае бартера, а будет толк от публикации или нет, ее уже не касалось. Гори он огнем, этот «политик», похожий на другого политика!

— Одна путевка или две? — тая свою мысль, спросил директор.

— Одна, — вызывающе ответила Шурочка.

— После двадцатого июля подойдет?

— Почему не раньше?

— Во Франции чемпионат мира по футболу. Все продано еще зимой.

Она этого не знала. Игорь говорил, что улетает в июле и все.

— Согласна, — решила она. — Составляем договор?

— Да. Попробуем вашу газету, — он повернулся к сотруднику, сидящему у окна. — Дима! Выпиши одну путевку в Париж с двадцатого июля.

— У нас только с двадцать первого.

— С двадцать первого. И проведи инструктаж.

Шурочка с достоинством пересела к другому столу.

— Не забудьте об осторожности, — тихонько заговорил молоденький клерк, заполняя красочный буклет под названием «путевка». — Во Франции вас оценят, вот увидите, что начнется вокруг вас, там вы сможете вкусить все радости жизни, поэтому… шу-шу-шу, шу-шу-шу, вы меня понимаете? Счастливого отдыха!

Через несколько дней, безучастная, как лунатик, она сидела в самолете, слушая внутреннюю тревогу. Оживилась, лишь когда стюардесса подала белое вино. Выпила залпом, попросила еще. Группа подобралась подготовленная, на губах шелестели имена великих художников, музеев и дворцов, из рук в руки перелетали альбомы, каталоги, путеводители. В Париже она окинула уважительным взглядом отель, ресторан, бассейн.

— Как проехать в Ля Бурже? — поинтересовалась у гида.

Он объяснил. Уточнив у портье, она тщательно записала и наутро уже сидела в автобусе. Волнение сжимало ее. Игорь, Игорь… Все же чистые, красочные пригороды, виноградники, огороды, опрятные фермы, загородные виллы с цветниками не остались незамеченными ею, она разглядывала их поверх своего волнения, с жадностью и знанием дела. Живут же люди!

Авиасалон открылся накануне. Она не опоздала. Серое летное поле издали предварялось высокими флагами стран-участниц. Их яркие полотнища полоскались в волнах теплого ветра под солнцем, светившим из голубизны, тоже украшенной мелкими облачками, белыми, кудрявыми, словно выпущенными для оживления места событий. «Если бы на каждое да по рекламному щиту», — усмехнулась она и тут же увидела ее, вездесущую рекламу, прямо на зеленой траве, в виде ковриков для уставших стоять на ногах, и над головой на воздушных шарах, и на майках, бейсболках, козырьках посетителей, на всех напитках, закусках, темных очках, разных мелочах, которые продавались на каждом шагу, даже на хорошеньких урнах для мусора — всемирно известные фирмы и корпорации, ни разу не давшие заработать ей, Шурочке. DAEWOO, Pepsi, Motorola, COLA, Kodak, STIMOROL… На широкой автомобильной стоянке пестрели автомобили со всего мира, автобусы подвозили и подвозили зрителей.