Читать «Крепитесь, други!» онлайн - страница 14

— А этот ухмыляющийся мир вещей… — продолжала Агнесса. — Бедный человече! Против него — вся мощь производства, науки, даже искусства. Продать, всучить, заставить думать по-своему! Вот отчего страшно.

Валентина бессознательно уперла ладонями в бока.

— С таким настроением ты никогда ничего не продашь, дорогая, — с высоты своего роста посмотрела она. — Хорошо, давай разбираться. Человечество живет трудом своих рук, мозгов и талантов. Так? И трудится неустанно… И вот кто-то что-то открыл, произвел, придумал, нашел. Так? И что? Как об этом узнать тем, кто заинтересован? Ты не понимаешь, что такое реклама? Отвечаю. Это оповещение о результатах своей деятельности. Наглядное, быстрое, исчерпывающее. Разумеется, оно не лишено корысти и разных завитушек, потому что это реклама, а не научное сообщение. Согласна? Мы все играем на деловом поле. И ты не милостыню просишь, а делаешь клиенту заманчивое предложение для его же собственного блага. Его, его блага, поняла? Для расцвета его дела, — она повеселела от убедительности своих доказательств и рассмеялась. — Кто его, занюханного, приветит, если не мы? Кому он нужен со своими поделками? А мы его разрисуем, раскрасим, надушим и преподнесем покупателю. Так и настройся. Весело, уверенно, с улыбкой! А пока у нас в душах сомнение да нищенское заискивание — ничего не получится. Ничего! Менять себя надо, на ходу, на марше, учиться торговать и торговаться. Нас этому не учили, да делать-то нечего. Посмотри, как Якубович торгуется у себя на «Поле чудес»! Пальчики оближешь. В общем, я уверена, что с этой мелочевкой мы справимся. Так ведь, друзья мои хорошие?

— Пожалуй, — примирительно улыбнулась Агнесса. — Рекламный бизнес как часть общечеловеческой деятельности и культуры.

— Как часть информации, — загудел Юра юношеским басом. — Любой живой организм — это узел получения и обработки ежемгновенных потоков информации. Иначе он не сможет принять решение. Температура, давление, свет, звук, химия…

Валентина опять поддержала юношу.

— Юра прав. А ты, Агнесса, дорогая, будь попроще. Здесь не нужны эти высоты.

Агнесса качнула головой.

— Невозможно, Валя. Русскому человеку нельзя без высшей идеи. С чем я выхожу к людям, к жизни: с протянутой рукой или с сотрудничеством? Ты права, да, оповещение… Назойливое, бестактное, к сожалению. Но высшее выражение рекламы — это весть! Вот уровень. Да, пожалуй. Можно работать.

— Уж и весть! — хмыкнул Юра. — «Покупайте таблетки „трамтатол!“».

Агнесса улыбнулась. Зато Екатерина Дмитриевна осуждающе покачала головой.

— Для кого как, Юрочка, смотря по обстоятельствам. Если у кого ребеночек болен, и вдруг появляется лекарство… как же не весть? Еще какая благая…

При этих словах ресницы Агнессы дрогнули. Валентина, кинув на нее взгляд, ушла к себе.

Единственным, кто не принимал участия в разговоре, был Максим Петрович. Настоящей работы, ввиду отсутствия рекламных заказов, у него еще не было, он оформлял на компьютере бланки договоров и служебные письма, множил и складывал стопками на полке. Он был молчуном, но легким, таким, чье молчание никого не угнетало.