Читать «Тринадцать на пути к Альфа Центавра» онлайн - страница 5

Джеймс Грэм Баллард

— Это звездная карта, — объяснил доктор. — Тот ее фрагмент, в котором мы движемся. — Он обозначил ярко горящую звездочку у нижнего края экрана. — А вот и Альфа Центавра. Вокруг этой звезды вращается планета, к которой мы летим. Тебе ведь понятно все, что я говорю, правда, Абель? Все слова тебе знакомы? — спросил доктор.

Юноша ответил кивком головы. Пока доктор говорил, все новые зоны мозга Абеля оживали. Изображение исчезло и сменилось другим. Теперь это было гигантское металлическое сооружение, похожее на упавшую башню, вокруг которой медленно по часовой стрелке вращалось звездное небо.

— Вот наша Станция, — сказал Френсис, — мы видим ее через камеру, установленную на носу космолета. Вести прямые наблюдения рискованно, так как излучение некоторых звезд опасно для зрения. Непосредственно под Станцией можно видеть большую звезду. Это Солнце. Из его системы мы стартовали полвека назад, Сейчас мы так удалились от него, что оно едва различимо, но весь его облик глубоко внедрился в твое подсознание. Вот откуда приходит в твои сны огненный круг… Сколько мы ни делаем для того, чтобы удалить его из нашей памяти, подсознание хранит его для любого из нас.

Доктор Френсис отключил экран. Звездная мозаичная картина мигнула и исчезла.

— Социальный уклад, существующий на Станции, очень устойчив. С тех пор как мы стартовали, сменилось три поколения, но естественная жизнь — рождения, браки, новые рождения — шли как на Земле. Ты сын своего отца, и перед тобою стоят особенно важные задачи, решение которых требует высокого интеллекта, спокойствия и терпения. Даже ничтожное отклонение от этих требований может вызвать катастрофу. Программа образования задает лишь общее направление, пунктирную линию твоей будущей деятельности. Но все детали ты обязан продумывать сам.

— А вы останетесь с нами вечно?

Доктор Френсис встал.

— Увы, мальчик, нет. Вечно не живет никто. Уйдут из жизни и твой отец, и капитан Петерс, умру и я. А пока пойдем-ка на занятия. Через три часа ты проснешься и не узнаешь себя.

Возвратившись снова к себе, доктор Френсис в изнеможении оперся о стену каюты. Его пальцы ощупывали массивные заклепки, поставленные там, где металл начал ржаветь. Он снова включил телевизионную камеру и бесцельно, неохотно, тупо смотрел на последнее из того, что он демонстрировал Абелю: вид Станции через носовую телекамеру. Он уже приготовился переключиться на какую-то новую картину, как вдруг обнаружил непонятную темную тень, скользнувшую по поверхности корабля. Он настороженно наклонился поближе к экрану, но тень уже промелькнула и исчезла среди звезд, Доктор переключил клавиши, и экран превратился в шахматную доску с клетками пять на пять. Верхняя линия показывала рубку, автонавигатора пульт управления с приборами, бросающими слабый свет на капитана Петерса, застывшего перед звездной картой.

Затем на экране возник Мэтью Гренджер, начавший свой повседневный осмотр космолета. Мелькали лица обитателей Станции. Большинство из них выглядели удовлетворенными своим бытом, но какими-то не вполне здоровыми. Каждый из них не меньше трех часов проводил в тренировочном зале под светом кварцевых ламп. Лица были загорелыми, но безвольными. Вероятно, это было следствием того, что где-то на периферии сознания у них гнездилась мысль, что то небольшое жизненное пространство, в котором они родились и живут, станет для них и местом смерти. Если бы не ежедневные гипновоздействие и гипноучеба в сочетании с ультразвуковым облучением, они давно превратились бы в лишенные воли манекены.