Читать «Пасьянс на красной масти» онлайн - страница 49

Кирилл Шелестов

Я упомянул им о новой охране, которую заказывал Хасанов, но это их не заинтересовало, по-видимому, они уже про это знали.

А вот про скандал в кабинете администратора я рассказывать не стал, пожалев Собакина и не желая усложнять положение Ирины. Хотя они и спрашивали, почему был разбит аквариум и почему Хасанов покинул ресторан столь внезапно. Вероятно, кто-то из официантов уже успел дать им подробный отчет, снабдив его своими домыслами.

Я уклончиво объяснил, что люди просто выпили лишнего, поэтому вели себя шумно, двигались неловко, задевая мебель. И кому-то со стороны вполне могло показаться, что они ссорятся. Хотя на самом деле они только и делали, что обнимались и целовались.

Их также интересовало мое точное местоположение в момент убийства. Об этом я поведал правдиво и даже приложил к своему рассказу схему.

Глядя на мой рисунок, старший следователь не скрывал своего разочарования. Наверное, он предпочел бы, чтобы я оказался не позади Хасанова, а прямо перед ним. Еще лучше, если бы у меня в руках была та самая винтовка с оптическим прицелом.

В заключение они потребовали, чтобы я завтра с утра прислал к ним на допрос Гошу и остальных своих охранников, и я пообещал это сделать. Я прочитал и подписал свои показания, и они зловеще заверили меня, что теперь мы будем видеться часто. Я постарался изобразить на лице радость.

Особенность дружбы с правоохранительными органами заключается в том, что, сколько бы вы им ни платили, вы не можете рассчитывать на их помощь в случае неприятностей. До тех пор, пока вам сопутствует успех, вас не трогают, но как только начинаются проблемы, они набрасываются первыми. И тогда ваши предыдущие платежи лишь усугубляют ваше положение. Свидетельствуя о том, что преступный замысел вы вынашивали давно. С целью чего тщетно пытались коррумпировать их, честных служителей закона. Невольников чести.

Из прокуратуры я вышел уже в начале девятого. На улице темнело.

7

Храповицкий и губернатор уже закончили тренировку и лежали в халатах на диванах в комнате отдыха. Лисецкий потягивал красное вино, жевал финики и с удовольствием рассказывал Храповицкому что-то о женщинах. Храповицкий делал вид, что внимательно слушает, и натянуто улыбался.

Когда я вошел, губернатор приветственно помахал мне рукой, а Храповицкий вскочил с места. Очевидно, в его нынешнем состоянии изображать радушного хозяина ему было непросто, и он нуждался в подкреплении.

— А вот и наш терминатор. — Он подошел и похлопал меня по плечу. — Смотри-ка, его не арестовали.

Веселость его была вымученной.

— Проходи, Решетов, рассказывай! — нетерпеливо потребовал губернатор. — Мы уж тебя заждались!

Он сел и поправил халат на своих белых, полных, безволосых ногах. Его холеное красивое лицо изображало живое любопытство.

Я устроился в кресле и второй раз за последние несколько часов пересказал то, что случилось вчера. В отличие от следователей прокуратуры, губернатора интересовали не столько подробности убийства, сколько скандал с Бомбилиным. Он заставил меня повторить эпизод с появлением на банкете Бомбилина и бегством нижнеуральского мэра.