Читать «Чернильное сердце» онлайн - страница 235

Каприкорн снова поднялся с кресла. Он старался придать своему голосу выражение спокойной насмешки, как у взрослого, посмеивающегося над проделкой детей. Но лицо его говорило другое.

– Сожалею, что мне придётся испортить праздник некоторым из вас, но сегодня и у нас закричал красный петух. Он совсем заморыш, этот петушок, но всё же нужно свернуть ему шею. Плосконос, возьми ещё десятерых на подмогу!

Плосконос увёл новую команду. Ряды сидящих заметно поредели.

– И пусть ни один не возвращается, пока вы не отыщете поджигателя! – крикнул им вслед Каприкорн. – Мы сегодня же, здесь же проучим его – будет знать, как поджигать жилище самого дьявола!

Кто-то рассмеялся. Но большинство тревожно оборачивались на деревню. Несколько служанок даже поднялись с мест, но Сорока прикрикнула на них, называя каждую по имени, и они поспешно сели обратно, как школьницы, получившие нагоняй от учителя. И всё же публика волновалась. На Мегги никто уже не смотрел, почти все отвернулись от неё, показывали пальцами на столбы дыма, перешёптывались. По колокольне подымались багряные отсветы, а над крышами стелился серый дым.

– В чём дело? Что вы так уставились на струйку дыма? – В голосе Каприкорна звучала неприкрытая злость. – Немного дыма, два-три языка огня… Ну и что? Неужели мы позволим испортить нам праздник? Огонь – наш лучший друг. Вы что, не знаете?

Мегги увидела, как лица собравшихся медленно и неохотно вновь поворачиваются к ней. И тут она услышала имя. Сажерук. Его выкрикнул женский голос.

– Это ещё что? – Голос Каприкорна прозвучал так резко, что Дариус чуть не выронил шкатулку со змеями. – Сажерука больше нет. Он лежит где-то среди холмов, во рту у него земля, а на груди – его куница. Я не желаю больше слышать это имя. Он забыт, будто его и не было никогда.

– Неправда! – Голос Мегги раздался над площадкой так громко, что она сама испугалась. – Он здесь! – Она подняла книгу над головой. – Что бы вы с ним ни сделали. Каждый, кто прочтёт эту книгу, увидит его, услышит его голос и смех и его огненные представления.

На футбольном поле настала мёртвая тишина. Её нарушало только беспокойное шарканье ног по песку. И вдруг Мегги услышала у себя за спиной странный звук. Там что-то тикало, как часы, – но у часов звук другой. Похоже было, что кто-то цокает языком, изображая часы: тик-так, тик-так, тик-так. Звук доносился от машин, стоявших за проволочной сеткой. Мегги не выдержала и оглянулась, несмотря на Сороку и все недоверчиво направленные на неё взгляды. Фары слепили глаза. Она готова была сама себя побить за глупость. Что, если и другие заметили тонкую фигурку, на секунду выглянувшую из-за машины и тут же исчезнувшую снова? Но, похоже, никто ничего не заметил, в том числе и тиканья.

– Красивая речь, – медленно произнёс Каприкорн. – Но ты здесь не для того, чтобы поминать погибших предателей. Твоё дело читать. Говорю в последний раз.