Читать «Фантастика - 1979» онлайн - страница 22

Костя задумался:

— Это я так думаю, а про второй выход не слышал даже слова. А про первый молчать велели, только в особом отделе и рассказал… Теперь вспомню и думаю: не сон ли снился… Боюсь рассказывать, вдруг не поверят…

Костя нахмурился, опустил плечи. Я знал, что Костя был партизаном, знал о его храбрости, но столько лет не знал о главном. Видно, в душе человеческой есть свои тайники, свои подземные ходы, и найти их, ой, нелегко…

— Ушел я один, без товарища… Не знаю, вылечился он или нет, жив ли сейчас. Может, там, под землей, и остался. Искать — так фамилии не знаю. В лагере под номерами были, фамилии… придумывали…

Постаревший, в дешевом сереньком костюме, Костя совсем не был похож на бывшего воина, о котором с гордостью говорили командиры. Я знал, что все свои награды, партизанские документы и даже знак ветерана Костя отнес в Порхозский музей. Знал я и про Костины нелады с милицией: отобрали любимое ружье, которое Костя вовремя не успел зарегистрировать. Бывший полицай, отсидевший двадцать лет в Сибири, клялся-божился, что Костя угрожал ему ружьем…

— Да я бы его и кулаком зашиб, — в сердцах возразил Костя. — Без ружья дал бы буханицы!

Знал я и то, что Костя — тайная любовь многих его ровесниц, оставшихся вековухами-вдовами. Не знал я, оказа лось, только про Костин плен и невероятный побег…

— А, хватит… — Костя махнул рукой, встал. — Тяжело вспоминать… Не стар еще, а стариком себя чувствую… Другой и за сто лет столько не увидит.

К старой Просе я вернулся, неся на прутике полдюжины тяжелых латунных карасей. Проса засуетилась, вычистила и зажарила рыбу.

За ужином Проса, как всегда, рассказывала деревенские новости. Почти все они были радостными, колхоз шел в гору… Спать я, как и накануне, отправился на сеновал…

Утром, за завтраком Проса лукаво и многозначительно посмотрела на меня, негромко сообщила:

— А тебя вчера Зина спрашивала… По делу, говорит… Известно, какие дела между девицей и парнем. А уж хороша, краше, чем вербочка на пасху… Только тревожилась очень, что ты не вернулся… Решила, видно, что насовсем уехал.

Даже не позавтракав, я отправился в соседнюю деревню Лесная дорога оказалась сухой и крепкой, через минут десять я уже был у дома Зининой матери. Зина сбежала с крыльца, бросилась мне навстречу.

— Скорей к матери, она такое знает!

Мать Зины звали, как и мою хозяйку, Просой. Хмурая и усталая женщина оживилась, увидев меня.

— Вылитый Леня, весь в отца. — И, повеселев, добавила: — Ухаживал твой отец за мной, когда молодым был, до этой вот калитки провожал… Потом уехал куда-то, а я за другого вышла… Убили моего сокола, и отец твой погиб… Счастье, как лесной голубь, мелькнет да пропадет… Потом стоишь и думаешь: привиделось или вправду птица была?

— Ты о деле расскажи. — Зина легонько толкнула мать под локоть.

Женщина нахмурилась снова.

— Рассказ не короткий… Увели немцы моего сокола, взяли и увели… Вместе с твоим отцом увели, везли в одной машине… Потом они деревни жечь стали, а народ в лес двинулся… Весной девочек схватили, а мама моя, покойная, сама из лесу вышла: нельзя ведь девочек одних бросить. И осталась я одна-одинешенька. У кошки котят унеси и та с ума сойдет, а я ведь человек, лспття душа… Нашлось тут большое дело. Партизаны раненые в лесу лежали, вот я для них что-то вроде лазарета и устроила…