Читать «Море и берег» онлайн - страница 53

Обедает штурман позже всех, вместе с инженер-механиком. Механик с аппетитом крошит ржаные сухари в тарелку с борщом и, посмеиваясь, рассказывает одну из своих бесконечных историй.

— …Пришли мы в точку и начали дифферентоваться, — что за черт! — не лезет лодка под воду. А это моя первая самостоятельная дифферентовка была, готовился я к ней, как… ну, не знаю, к чему. Как Суворов к штурму Измаила. — Механик энергично доел борщ и попросил вестового налить еще. — Да, и вот такой камуфлет. Перегоняю воду из кормы в нос, дифферент градусов на десять создал — все равно не лезет лодка под воду. Не желает. Я стою дурак дураком и не знаю, что делать. И хочется бежать, да некуда… В общем, всплыли мы, осмотрелись и между прочим проверили замещение топлива. Так поверишь, Илья, топливная систерна номер раз — пустая! Двенадцати тонн нет!

Механик отправляет в рот добрых полкотлеты и, поигрывая белыми бровями, приглашает штурмана посмеяться вместе с ним над ошибкой молодости. Но Одинцов и не думает смеяться. Задумчиво он спрашивает:

— Ну, а дальше? Что тебе было от командира?

Но в этот момент трансляция объявляет:

— Механика просят в центральный.

Залпом проглотив компот, механик выбирается из-за стола и уже на ходу бросает:

— Благодарность он мне объявил!

От второго Одинцов отказывается, огорчив заботливого вестового.

Захватив секстан, он поднимается на мостик. Надо взять высоту солнца, пока его не занавесили тучи, — вон какие тяжелые, недобрые ползут с северо-запада…

— Быстрее, штурман. Сейчас погружаться будем.

— Есть, товарищ командир!

И вот он снова сидит за своим столом, прокладывая курс в базу. Он слышит, как командир перешучивается с механиком, посмеиваясь над его страстью к черным сухарям. Конечно, механик его любимчик. Ему и улыбки, и благодарности… Он «Андрей Иванович», а ему, Одинцову, не приходилось слышать иного обращения, чем «штурман». «Штурман, чего вы копаетесь?..», «Штурман, быстрей!..»

В базу лодка приходит поздним вечером. Ого, в гавани уже почти весь снег сошел, а оставшиеся снежные языки издырявлены теплым дождичком. Пахнет прелью, размокшей землей. Весна…

Сменив пилотку на фуражку, штурман неторопливо идет к длинному корпусу береговой базы. В одной руке у него большой плоский ящик с картами, в другой — ящичек с прокладочным инструментом. Римляне, что ли, говорили: «Все свое ношу с собой…» Он еще не привык к земной тверди, его слегка пошатывает, и ноги в тяжелых сапогах как будто действуют самостоятельно. «Ног под собой не чуете, дорогой товарищ», — иронизирует он над самим собой.

Хорошо бы сейчас поймать такси и укатить домой. Аня, наверное, еще не спит, лежит с книжкой. За последний месяц он раза три был дома, не больше: то выход в море, то готовность. Прошлый раз хозяйка, у которой они недавно сняли комнату, даже не узнала его, открывая дверь. Анка смеялась: «Скоро и я забуду, как ты выглядишь…»

Нет, нельзя домой. К десяти утра командир велел вычертить кальки маневрирования. Приспнуть, что ли, часика два, а потом уже садиться…

Но, войдя в комнату, отведенную для жилья и работы лодочным офицерам, Одинцов видит минера Дубинского, уже разложившего на столе свои графики. Ладно, раз так — и мы поработаем. Вдвоем веселее.