Читать «Перепутье первое» онлайн - страница 5

Первый опомнился Бирам, но он был слишком хитер и мудр, чтобы брать на себя бразды правления в этом непростом деле, которое по всем статьям – военное, а не торговое. Пусть вперед Гадюка начнет выпутываться, а уже он тогда подсобит. Купец оказался прав, как и обычно, иначе бы он не был удачливым купцом, но и Гадюка, также по горло набитая опытом и умом, не сплоховала:

– Рана выглядит гадостно, это да, сударь. Мы же идем налегке и знахаря не взяли. Сама я только и умею, что грамотно перевязать. Но тут этого мало, судя по всему, да? Мы рады вашей помощи.

– Да. Чистые тряпки мне надобны и горячая чистая вода, нужные травы у меня всегда с собой. У рапторов на когтях нечто вроде отравы, от них плоть гниет и стремительный смертельный жар по телу. Есть ли у вас…

– Да, сударь, – перебил его купец. Вот чистейшее полотно на тряпки, а вода уже согрета на костре. Помогите, и я заплачу сколько скажете.

Юноша коротко взглянул на него, и купец даже поежился внутренне – столько высокомерного недоумения отразилось в этих синих глазах…

– Сие лишнее. Итак… – Вдруг юноша возвысил голос и приказал: – Прошу всех не волноваться, ибо сейчас появится мой зверь, он никого не тронет!

И пусть слова этого громкого приказа внешне походили на просьбу, они возымели необходимое действие, переполоха не случилось… хотя… при других обстоятельствах…

Затрещали кусты, и на полянку тяжело выпрыгнул здоровенный зверь, да из таких, о которых уроженцы Суруги и Лофу только в сказках слыхивали: в два локтя высотой, но длинный, с огромной зубастой пастью, с длинным хвостом, на конце которого также торчала оскаленная пасть, только маленькая, на сильных толстых лапах когти – еще побольше, чем у церапторов… Боги, это же охи-охи! А клыки!.. Ой… А в пасти-то, в пасти…

В зубах у охи-охи болталась добыча: мертвый цераптор, чуть поменьше, быть может, только что убитого, но – тоже весь такой страшный… А вокруг могучей шеи у охи-охи свободно обернута ленточка, по виду шелковая, в знак того, что эта кошмарная тварюга – ручная, вроде домашнего песика.

– Гвоздик, спасибо, дорогой. Выпусти его, он несъедобный. Вот так… Ляг или сядь, но не балуйся, ладно? Нет, ты все хорошо понял!?

Охи-охи зарычал обиженно, испустил тяжелый вздох и, отойдя на несколько локтей от выплюнутой добычи, брякнулся на примятую траву. Хозяин недвусмысленно дал понять, что не расположен шутить и играть, поэтому пропади все остальное пропадом, съедобное и несъедобное, а он, Гвоздик, хорошенько поспит среди этого дурацкого гвалта. Еще вспомните, еще сами играть позовете, да поздно будет, он нарочно не проснется, раз так!

– По следам судя, эта парочка давно за вами следовала, неужто вы не видели?

Воительницы переглянулись.

– Нет.

– Тем не менее. Сейчас мы взболтаем отварчик и на рану польем. Это даже хорошо, что она без сознания, жидкость довольно едкая… Но зато – действенная… И сразу же повязку.

Кто-то тронул юношу за локоть. Он обернулся – это была Нож, с виноватой улыбкой на обычно свирепом лице, а чуть сзади, за ее плечом, стояла Гадюка.