Читать «Чёрный ящик» онлайн - страница 32

Но и сам Худяков должен сейчас оправдываться! Больше и настойчивее всех.

Я отвернул полосу рубероида, что служила дверью, и заглянул в шалаш. Худяков сидел в прежней позе, обнимая худые колени длинными руками с угловатыми пальцами.

– Что, Витька? – глухо спросил он и посмотрел на меня воспаленными, мечущимися глазами. – Собак не слыхать?

– Не слыхать…

– Эх, пропадут, – тоскливо протянул он. – Муха-то ладно, ей уж десять лет исполнилось. Шайтан молодой, жалко… Неужели не придет Шайтан?.. Вишь, озлился, что стреляем и мажем. Они-то сколько трудились, из последних сил зверя держали, все на нас надеялись. Попробуй-ка после чумки работать? Тут от простуды неделю маешься…

– Собаки придут, – успокоил я Худякова.

– Теперь уж нет, – уверенно и тихо сказал он. – На второй-третий день должны были прийти. А сегодня пятый. Значит, тот медведишка помял… Ослабли. Шайтана зацепил – кишки выпустил, а Муха без него не пойдет. Они собаки сработанные.

– А Ладецкий? – чуть не закричал я. – Ты только про собак помнишь!

– Он-то придет… Если не придет – найдут. У вас и вертолеты есть. А кто собачек искать станет? Кому они нужны?.. Вот так, Витька… След мой теперь уже запах потерял, не придут по нему… Как я промышлять буду? Где я таких собачек еще достану? Если они мне дороже всего? Я с ними разговариваю, живу с ними!

– С людьми жить надо, – сказал я.

Худяков сверкнул глазами, снял сапог, пошарил что-то внутри и снова обулся.

– Я вот пришел к вам, начал с вамп жить,- сказал он отрывисто. – А случилось что – вы сразу меня под арест, под подозрение. Кого больше? Худякова… Он чужой, на отшибе живет, кто знает, что у него там в голове?.. Вы вот землю стреляете, прослушиваете, вроде кумекаете, где чо лежит. А зачем Худякова прослушивать? Его и так видно… Верней собак нет никого… Ты вот тоже, по-иностранному выучился, шпаришь, только шум стоит. Все для того, чтобы побольше узнать. А узнал – нет? Или ты тоже думаешь, что я этого дурака стрелял там?

– Не думаю, – ответил я.

– А небось в охрану пошел, значит, думаешь… Эх, Витька, Витька… – он перевернулся и лег на живот. – Я на тебя не в обиде, ты не думай… Жалею, что связался с вами. Сколь раз зарекался – не буду. До вас в Плахино всякие наезжали. Кто на отдых, кто на рыбалку. Поживут – уедут. Я не выгонял никого, хоть на промысловом участке никому быть не положено. Домов пустых много стояло, живите на здоровье. Бывало и шкурки продавал, коли попросят. Пускай наши бабы носят… А одни приехали и собак моих стащили! Прикормили и айда… Им-то наплевать было, как я без них. Это раньше закон соблюдался: в тайге чужого не трогать… Я подождал, когда ветер от моей избы дуть станет, да спалил Плахино к чертовой матери. А ведь хорошенькие были, меня коньяком угощали. Я, дурак, уши развесил… И к вам тоже пришел, думаю, люди вроде ничего, на работу взяли, собаки к ним бегают. А вы тоже меня, значит, на приманку поймали…