Читать «Грибы по-саперному» онлайн - страница 39

— Т-с-с-с! Она уже добрела, куда хотела.

— Продолжаем? Как это что? Исполнение супружеского долга…

— При свидетелях?

— Цыц! Это типа, наш нотариус… раздражает?

— Нет, заводит…

— Ну, тогда иди сюда…

***

— Подъем! Боевая тревога!

Над головой завывает сирена…

— А?

— Нападение на соляной прииск… Всем занять места по боевому распорядку, провести перекличку… доложить об отсутствующих в течение пяти минут…

Вашу мать… дождались! Что… отбой тревоги? Тогда, какого черта… Можно досыпать? Мне на выход? У-е-е-ё! Марш-бросок на лыжах спросонья… по тревоге — удовольствие ниже среднего. Особенно, если надо тянуть на буксире то одну, то другую. Ходить в гору на лыжах — это надо уметь. Солдатики наши на лыжах бегать тоже разучились. Производство, производство… Вот вам ваше производство! Рельеф… По ровной дороге — долго. По прямой — трудно. Рация вякает каждые пять минут… Мороз градусов 10–15, в носу прихватывает. Над заснеженными верхушками сосен загорается ярко-алая утренняя заря…

— «Крот»?

— Ну, я «Крот»… Да идем мы, идем… Спешим…

У-е-е-ё! Перед сараем над стволом шахты рядом со складом в ряд лежат трупы. Местные… В хорошей обуви. Рядом оружие — арканы, копья, длинный шикарный кнут, скорее даже бич, целиком сплетенный из кожи. Без огнестрела… Нерусь… Завершается «разбор полетов»:

— А что я? Вылез из двери, а меня сразу петлей захлестнуло и потащили… Едва крикнуть успел. Витька выскочил… и в сторону отпрыгнул. Петля соскользнула… По снегу покатился, а этот с кнутом… Щелк! У Витьки рука повисла… Пистолет выпал… Щелк! Глаз аж брызнул, лицо в крови! Этот по-своему бухтит… А чурки спокойно под навес шасть и мешки щупают, будто у себя дома… Я лежу, ни рук ни ног не чувствую — скрутили как колбасу. Витька только застонал — из дверей ба-бах, ба-бах! Наш Федотыч голый по пояс, как был, ничего же ещё не видит в темноте — но стреляет. А они все на него разом как кинулись! Только слышно из кучи — ба-бах, ба-бах! Без остановки в упор обойму высадил… Из спин клочья… Троих положил, который с кнутом — тоже упал. Сам стоит на фоне проема, тут ему стрела в плечо — раз! Он как заорет матом — даже снег с веток посыпался… отпрыгнул обратно в сарай. Смотрю, который с кнутом уже снова на ногах и скользя — к двери крадется. В темноту крикнул — у склада с солью отозвались. А Федотыч из дверей выбегает… с «Ксюхой»… И от пуза… длинной очередью. Хорошо, что мы лежали… Он его уже мертвый кнутом достал! Витька-то живой?

Смирнов слушает молча, только дергает ртом. Из дверей ведут раненого. У Витьки морпеха перевязана голова. В дыре бинтов под шапкой влажно моргает уцелевший глаз… Рука на перевязи. Лубок? Значит, серьезно… Двое тянут носилки… Малознакомый мне мужик средних лет, закусив губу, лежит неподвижно. Что у них там?

— Перелом руки, глаз… нет глаза, вытек. Череп цел. Болевой шок… У второго — рана, перебиты ребра и разрыв брюшины, без внутренних повреждений — удачно боком повернулся.

— И?

— Так, легкое обморожение кистей рук и лица — связанный лежал… Везунчик…

Шустрый татарин Саляев уже крутит в руках страшное кожаное орудие, которым это все зверство проделано… Могучее сооружение, метров пять длиной, из переплетенных ремней… Умелый был боец… Даже у мертвого — волевое, хищное выражение лица… Дрался до последнего… Кто-то мне вцепился в куртку. Бледная Гольдан показывает на покойника дрожащей рукой.