Читать «Соло для рыбы» онлайн - страница 3

Электричка устало грохотнула створками сонно разъехавшихся дверей и вывалила на перрон, прямо передо мной, единственного привезённого ею в этот час пассажира. Высокий, худощавый старик в хорошо послуживших кирзовых сапогах, в неизменной, не зависящей от времени года и погоды помеси кафтана и полушубка, обросший седыми лохмами и всклокоченной бородой, в которой ухмылялся неожиданно чувственный рот, уставился на меня своими опасно глубокими глазами. Грубовато-развязно хмыкнув, он порылся в бездонном кармане и извлёк яблоко, всё в табачной крошке, смачно плюнул на него, обтёр о рукав и протянул мне. Я взяла.

– Спасибо.

– Меня встречаешь, дочка?

– Вас?

– А кого ж ещё? Я один приехал.

«Почему бы и нет» – подумала я – «А что? Пусть так. Колоритного деда прислала мне далёкая Будогощь»

– Хочешь выпить, отец?

– А-то нет.

– Пойдём? Здесь в зале ожидания «Чижик–Пыжик» работает круглосуточно.

– «Чижик-Пыжик»? – хохотнул дед – подходящее название разгуляться до утра, не забыть бы до какого.

– Ну, ты крут, старик. Гулять до потери памяти в твоём…. Как зовут тебя?

– Григорием – имя прозвучало гордо со значением.

– Распутин что ли?

– Он самый.

– Ага. Здорово.

– Хочешь, паспорт покажу? – Не дожидаясь моего ответа, дед запустил ручищу в тот же карман, в котором почивало моё яблоко, и вытащил новенький почти не помятый и чистый паспорт. Надо же, даже обменять сподобился вовремя. – Держи! Любуйся! Не верит.

Я машинально открыла впихнутый мне в руки документ. Справа от фотографии деда было напечатано: Распутин Григорий Ефимович. Пол Муж. Дата рождения: 21. 12. 1916.

– Не фига себе! – вырвалось у меня – Простите.

– Да ладно. Насладилась? Возвращай бумагу.

– Нет, правда… – я была в замешательстве, не знала что говорить, все слова казались либо бестактными, либо пошлыми. А дед был невероятно похож на своего знаменитого тёску, убитого в год… Чёрт, в день рождения… И я выпалила:

– Надо же! Всю жизнь мечтала напиться с Распутиным! Думала неосуществимо. На этом свете.

– А я три часа тряс задницу в электричке и мечтал о такой молодухе под рюмочку. Дед потянулся, молодецки притопнул и притянул меня к себе, обхватив за талию. Причмокнул и запел на весь перрон:

– Окрасился месяц багрянцем…

Я подхватила, и, постепенно снижая децибелы, мы направились в обнимку к зданию вокзала. Уже в дверях «Чижика-Пыжика» наш на удивление слаженный дуэт был допет страстным шёпотом.

В кофейне, как ни странно, было довольно людно, но справа от входа, в углу, у окна пустовал, явно ожидая нас, уютный столик, моё любимое местечко, преданный друг и свидетель различных моих состояний и частых визитов. Я усадила старика озираться и привыкать к довольно милому интерьеру заведения, надо отметить, мало характерному привокзальной забегаловке, и отправилась в очередь, к стойке. Странная вещь, когда приводишь кого-то первый раз в хорошо знакомое тебе место, вдруг начинаешь видеть всё немного по-другому. Как будто к твоему взгляду и опыту добавляются чужие ощущения. Пространство преобразуется, и ты заостряешь своё внимание на деталях, которые раньше не замечал, твоё отношение к ним уже не совсем твоё, а совместное с кем-то и невозможно отделаться от будоражащей смеси чувств потери и приобретения. Мне всегда нравился вмонтированный в стену огромный аквариум с живыми рыбами и керамическим Чижиком Пыжиком с удочкой в крыле. И я не замечала, что над всей этой, с позволения сказать, городской пасторалью простирается некое подобие радуги грязновато–пастельного оттенка, более похожее на пролёт тяжёлого бездарного моста, нежели на оптическое атмосферное явление.