Читать «Меч сквозь столетия. Искусство владения оружием» онлайн - страница 172

Мой дед, полковник Иона Баррингтон из Кулленгафмора, очень любил слушать и рассказывать истории о былых временах, особенно о дуэлях и сражениях, что происходили либо по соседству, либо с его родственниками, а на лице его на всю жизнь осталось наглядное свидетельство того, что сам он не был простым наблюдателем за современными ему сражениями. Бой моего дедушки в 1759 году я запомнил лучше всего потому, что слышал о нем чаще всего и из множества источников. У него случилась непримиримая ссора с мистером Гилбертом (причину я не помню, но она была какой-то пустяковой). С каждым днем напряженность между ними все возрастала, и родственники обеих сторон пришли к выводу о необходимости решить все поединком, потому что если бы эта вражда продлилась еще, то могла бы перерасти из частной в семейную. Поэтому было сочтено за благо покончить с этим делом раз и навсегда. Решили, что драться они будут верхом на лужайке в Мальборо, что размеры площадки будут равняться ста ярдам галопа и восьми ярдам дистанции. В качестве оружия были выбраны два пистолета, широкие, но не очень длинные сабли (дедову я часто видел) с корзинообразными эфесами и длинные, широкие кинжалы. Пистолеты решено было зарядить одной пулей и дробью.

Вся округа со многих миль сбежалась посмотреть на бой, о котором было объявлено за шесть месяцев. Присутствовал даже герольд графства, который помогает судьям на судебных заседаниях. Секундантом моего деда стал мистер Льюис Мур из Креморгана, которого я хорошо помню. Секундант Гилберта был из числа его родственников, кавалерийский капитан.

По окончании всех предварительных действий, когда все зрители собрались и расселись, как на скачках, а по краям поля встали на страже конные охотники, дуэлянты поскакали навстречу друг другу. Оба выстрелили, не доскакав до барьера, и оба промахнулись. Стали сходиться второй раз — теперь большая часть дроби из пистолета Гилберта попала моему деду в лицо, но дробинки не пробили кости, а большая пуля, на счастье, прошла мимо. Раны оказались неопасными и лишь пуще разозлили старого Иону Баррингтона. Противник его жаждал дальнейшей крови, и началась яростная рукопашная битва. Правда, я не думаю, что бой был действительно такой уж плотный, иначе непонятно, как они остались живы.

Дед получил три раны, которыми любил хвастаться: один шрам у него был на правом бицепсе, второй — на запястье, а третий — на тыльной стороне левой ладони. Шляпа, которую он хранил до самой смерти, тоже была пробита в нескольких местах, но у обоих под шляпами были каски, что, возможно, спасло их мозги от того, чтобы быть разбросанными по траве.

Гилберт получил от деда два удара — в бедро и в бок, но его эти раны не вывели из строя. Подозреваю, что он выглядел лучше в бою, будучи таким же сильным, как мой дед, но более спокойным; мне кажется, дед слишком уж эмоционально подошел к делу, потому что, сблизившись, он вместо того, чтобы ударить Гилберта, начал как можно чаще наносить удары его коню, пока животное не упало, подмяв под себя седока. Тогда дед спрыгнул с коня, отбросил саблю, достал кинжал и, приставив его к горлу Гилберта, приказал просить пощады. Тот ответил, что готов просить пощады только при том условии, что они безо всяких извинений или разговоров пожмут друг другу руки и станут в дальнейшем добрыми товарищами, не позволяя молодому поколению продолжить былую вражду отцов. Деду такие условия показались вполне приемлемыми, поскольку от них веяло здравым смыслом, так что с того момента они стали близкими друзьями и добрыми соседями».