Читать «Девочка и мертвецы» онлайн - страница 129

 Он убежал, а Рыбнев, шепотом ругаясь, стал обтирать грязную подошву об бордюр. Мимо проходил высокий седой мужчина в плаще и широкополой шляпе, с ведром за спиной. Он вел под уздцы старую подслеповатую лошадь. Седой остановился подле Рыбнева, принялся внимательно его разглядывать.

 — Вам чего, уважаемый? — спросил Рыбнев.

 Седой махнул рукой, показывая на спешащих прочь из города людей:

 — Видите их?

 — Вижу, — сказал Рыбнев.

 — Они спешат на север и восток, а вы идете на юг, навстречу некромассе.

 — Никуда я пока не иду, — заявил Рыбнев. — Я с подошвы дерьмо счищаю.

 — Думаю, нам с вами по пути, — сказал седой и протянул Рыбневу руку. — Позвольте представиться: Сергей Судорожный, бывший разнорабочий, а ныне — странник без роду и без племени. Практически русский сказочный персонаж. — Он улыбнулся.

 — Вы идете в сторону Пушкино? — уточнил Рыбнев, пожимая руку сказочному персонажу. — Не боитесь некромассы?

 — Не боюсь, — смело ответил Судорожный и ласково похлопал лошадку по шершавой шее. — У нас с Огневкой есть важное дело, и оно не терпит отлагательств; неважно, встретится нам некромасса или нет. Вернее, очень даже важно, но…

 — Мне тоже надо в сторону Пушкино, — прервал Рыбнев сбивчивую речь Судорожного. — Но боюсь, я покину вас раньше, чем вы думаете: мне надо добраться до фермы, которая находится неподалеку от Лермонтовки.

 — Что ж, — философски заметил Судорожный, — и пары часов в компании будет достаточно. Всяко веселее.

 Они пошли вместе. Сначала идти приходилось против людского потока, на них часто натыкались, едва не сбивали с ног, ругались, но ближе к окраине города поток иссяк. У самого выезда их остановил патруль в синей милицейской форме; было видно, что ребята нервничают.

 — Куда следуем?

 Судорожный приподнял шляпу над головой:

 — На ферму, что к югу. Надо захватить кое-какие вещички, прежде чем двинуть в бега на север.

 — Некромасса, говорят, уже очень близко, — сказал сержант. — Вот вам мой совет: забейте на вещички и дуйте из города.

 — Рад бы, но не могу: очень важные вещи остались, — заявил Судорожный. — Среди них подарок покойной матушки: фотокарточка, где я маленький у мамы на ручках, а позади нас — молодые березки.

 Рядовой повертел пальцем у виска.

 Сержант вздохнул и сказал:

 — Что ж, не смеем вас больше задерживать.

 Патруль удалился.

 — Какие вежливые ребята, — небрежно заметил Рыбнев.

 — С людьми по-хорошему надо, они так же и ответят, — заявил Судорожный, хлопая клячу по тощему боку.

 Они вышли на пустое шоссе.

 — Ваша лошадка едва дышит, — заметил Рыбнев. — Она вам ход не замедлит?

 — Это неважно, — сказал Судорожный. — Свою Огневочку я ни за что не оставлю. Как видите, я путешествую без провизии, а путь предстоит неблизкий. Огневочка обеспечит меня пропитанием. Из нее отличный хаш получается.

 — Хаш? — переспросил Рыбнев. — Я много слышал о лошадином хаше, пробовал даже как-то, но ни разу не видел, как его готовят. Правда, что лошадь не чувствует боли?

 — Совершенно не чувствует, — сказал Судорожный. — А готовить несложно, только долго: берем ведро, — он болтнул ведро, которое висело за спиной, — ставим на огонь, наливаем в ведро воды и ждем, когда закипит. Потом опускаем морду лошадки в ведро, и на слабом огне варим часа два. Можно и больше, но у меня обычно терпения не хватает. Готовый бульончик надо подержать пару часов на свежем воздухе, пока не загустеет; и вот что я вам скажу, дорогой вы мой человек: такая вкусная штука получается! А из моей Огневочки так вообще чудо! — Судорожный похлопал лошадку по шее, та довольно заржала: — Хашик — сытный продукт: на одном ведре можно дней пять прожить, а то и неделю.