Читать «Девочка и мертвецы» онлайн - страница 12

 Катенька просит:

 — Ну пойдем, пойдем же!

 А женщина ест и ест, смотрит на Катеньку и ест, глядит в тарелку и ест. И не произносит ни слова.

 Катенька умоляет:

 — Пожалуйста!

 Вдруг слышит Катя, за спиной что-то хлопает. Хлоп-хлоп. Точно дождевые капельки по стеклу размазываются. И понимает девочка отчетливо, что теперь можно никуда не спешить. Ей становится очень страшно, и, проглотив страх, как холодную мокрую жабу, она просыпается.

 В кабине стоявшего посреди Снежной Пустыни вездехода потеплело. Тлел огонек электрической печки. В углу безмятежно храпел Ионыч. Стекла покрылись инеем. В небе, которое казалось сейчас гораздо ближе, чем днем, холодно мерцали редкие звезды.

 Хлоп-хлоп.

 Катенька повернулась к дверце и чуть не закричала от страха: из темноты, словно карпы из студеной воды, выныривали бледные безволосые лица. Слабые обмерзшие ладони хлопали по стеклу: хлоп-хлоп, — словно хотели попасть внутрь погреться.

 — Ай…

 Сокольничий Федя обнял девочку, погладил по голове:

 — Не бойся, лапушка. Они нас не тронут, не достанут. Они как снег, слабые, бледные, из снега появляются, в снег и уходят.

 — Кто это такие, дяденька? — шепотом спросила Катенька.

 Федя вздохнул:

 — Мертвецы это, Катя. Снежная Пустыня — место странное, страшное. Люди, которые тут погибли, превращаются в таких вот, сереньких.

 — Если они слабые, может, впустим их погреться? — Катенька с жалостью посмотрела на бледные, полные муки некрасивые лица и коснулась пальчиком холодного стекла.

 Хлоп-хлоп.

 Хлоп-хлоп.

 — Не стоит, девочка моя.

 — Отчего же? — злым со сна голосом поинтересовался Ионыч. — Если негодница так хочет пообщаться с серыми, может, выпустим ее наружу? Вдруг найдутся общие темы. Ну-ка, Федя, приоткрой дверь…

 — Ионыч, как можно!

 Катенька недоверчиво посмотрела на Ионыча. Заныли царапины на лице. Неприятно заболело, заскребло в голове — будто внутрь черепной коробки запустили пугливого мышонка.

 — Не хочешь? Тогда я сам. — Ионыч перегнулся через сокольничего и Катю, потянулся к ручке дверцы. Посмотрел на Катеньку: девочка дрожала.

 — Страшно? — спросил Ионыч почти ласково.

 — Дяденька… — По Катенькиным щекам поползли слезы, похожие на брильянты.

 Ионыч убрал руку, ухмыльнулся:

 — Ну-с? Что-то сказать имеем?

 Катенька вскинула голову и заговорила горячо, страстно:

 — Не страшно, дяденька! Не боюсь я серых людей, только жалость к ним питаю! По глазам вижу: больно им, страшно, не причинят они мне вреда! — Девочка улыбнулась, открыто и искренне. Как тогда, когда кровь глотала. Ионыч вздрогнул.

 — Смелая наша! — умилился сокольничий.

 Ионыч разъярился. Распахнул дверь, ногой отпихнул серых, схватил девочку за воротник…

 — Ионыч! — воскликнул сердобольный Федя. Ионыч гневно зыркнул на него, и сокольничий немедля умолк и отвернулся.

 В кабину проник колючий мороз: подрал, поцарапал Катенькину кожу. Ионыч уставился на девочку. Катенька улыбалась.

 — Боишься?

 Она помотала головой:

 — Нет, дяденька.

 Шепча что-то под нос, шурша остатками ветхой одежды, к кабине двигались десятки серых. Катенька видела страшную боль в черных маслянистых глазах существ.