Читать «Тайный агент Вовки Ульянова» онлайн - страница 4

– Здоров, начдив! – сказал он, вытирая шашку об сапог.

– Во-во, сказал начдив, кончая размахивать руками и доставая из сапога недокуренный бычок. Здоров, Дмитрий Андреич. Никак, пришёл просветительскую деятельность проводить?

– Ну да, сказал Фурманов лениво. Именно просветительную.

– Ну, давай, сказал начдив, раскуривая намокший бычок. Фурманов откашлялся и сказал:

– Во всех краях света коммунисты, Василь Иваныч, борются с мировой буржуазией…

– Борются, – согласился Чапаев.

– Ну вот. Наша, пролетарская, задача состоит в том, чтобы ухлопать как можно более буржуев и ихних способников. Во.

– Ухлопать, согласился начдив миролюбиво.

– А вот когда мы их, родимых, всех перехлопаем, вот тады и будет светлое такое будущее. А?

– Светлое, сказал начдив, гася разгонявшийся не на шутку бычок. Ну вот чего, Дмитрий Андреич, сказал он, слегка прищурившись. Мы с Петькой тебя порешить надумали…

– Чего? – удивился политрук.

– Чего-чего… вывести, понимаешь, в поле… и того…

– Что ж такого плохого я тебе сделал, Василь Иваныч? – удивился Фурманов.

– Уж больно ты заумные речи нашим бабам треплешь, подлюка… Так ведь и заикой баба стать может…

– Какая такая баба? Анка, что ли?

– Допущаю, что Анка, сказал Чапаев.

– Так я ж что? Я ж ничего… Пошутить нельзя с дурой… А ну вот, подхватил начдив. И оскорбляешь настоячих пролетариев различными буржуйскими грубиянствами… Во… Ну ладно. Побегай пока, а там решим… Перешить мы тебя, интилигента проклятого, завсегда готовы… Хе-хе…

Начдив сплюнул, и, оставив политрука в некотором замешательстве и недоумении, кликнул Петьку и велел ему запрячь каурую кобылу в тачанку".

– Ну, покажем ща мировой буржуазии… – сказал Чапаев, накидывая свою бурку. Петька, выведя на двор тачанку, запряжённую тощей кобылой, недоумённо посмотрел на начдива и покрутил пальцем около лба.

Начдив нахмурился, и вместо участия в показывании мировой буржуазии Петька был направлен на кухню к Анке чистить картошку.

Следующим актом пьесы было некоторое замешательство в рядах перепуганного противника, увидевшего следующую сцену; В кособокой тачанке сидел усатый человек в бурке, одной рукой правил лошадью, а в другой держал саблю, коей и махал, выкрикивая некие лозунга. Когда враги опомнились, они заметили, что усатый человек в тачанке подъехал вплотную к их собственному штабу, но очевидно, опомнившись, развернулся и помчался обратно. Анка и Петька обнявшись, стояли около кастрюль, в которых что-то булькало и клокотало. За развешенной на верёвке простыней, нервничая, стоял политрук и искоса поглядывал на Петьку.

– Ах, с чувством сказала Анка, бросая в кастрюлю очищенную морковку.

– Ах, повторил Петька, запуская в кастрюлю руку и извлекая морковку обратно.

Влюбленные потупили взор и, довольные, искося посмотрели Друг на друга. Фурманов занервничал, укусил сам себя палец и отхлестал по щекам, лоснящимся от свиснутой пухлой курицы. Внезапно со стороны поля послышался и свист пуль. Мимо удивлённого Фурманова промчался в тачанке, размахивая саблей, левой ногой и крича: