Читать «Башни из камня» онлайн - страница 106

Мансур начинал рассказывать о своем старом житье-бытье, о том, каким оно должно было быть, позволял воспоминаниям захватывать себя, дрейфовать вслед за мечтами, чтобы, в конце концов, разбиться на рифах беспощадной реальности.

Как-то вечером мы оба вышли из себя. Раздраженный покровительственным тоном, каким он разговаривал со мной, когда мы были не одни, и его рассказами, в которых прошлое переплеталось с сегодняшним днем, желаемое с действительностью, я бросил ему, что, может, он и был когда-то инженером-нефтяником, да перестал, и никогда больше, наверняка, не станет.

Война, на которой он был моим проводником, навсегда изменила его жизнь, хоть никто не утверждает, что она стала хуже. Просто жизнь ушла из-под его контроля, понесла его, как напуганный чем-то скакун. Уздечка выпала из его рук, и теперь он только пытался удержаться в седле.

Он тосковал по прошлому, хоть я подозреваю, что здорово его идеализировал. Повторял вечно, что он нефтяник, инженер, потому что не мирился со своим сегодняшним, единственно реальным воплощением. Похоже, он не до конца понимал, кто он. Взяв в руки автомат, он из инженера превратился в солдата. Но чувствовал, что, сложив оружие, он не вернется к своей старой ипостаси, а навсегда останется беззащитным, жалким скитальцем на этой однажды выбранной дороге.

Не один Мансур не любил Шамиля. У меня создалось впечатление, что у Басаева врагов было минимум столько же, сколько друзей. Ладно, может, друзей все-таки больше. Он был как великий игрок в покер, которым восхищаются и любят за мастерские розыгрыши, но ненавидят, потому что за его выигрыш приходится платить из собственного кармана.

Многие завидовали его везению и той легкости, с которой ему доставалось все, что другим стоило массу усилий и стараний. Шамилю буквально все удавалось, он получал все, чего только пожелал. Да еще и бахвалился своим фартом, множа вокруг себя завистливых недругов, клянущих несправедливость судьбы.

Поступив на службу в гвардию Дудаева, овеянный недавней славой бесшабашного джигита, Шамиль вместе с другими чеченскими добровольцами вступил в ополчение еще только зарождающейся, таинственной Конфедерации Народов Кавказа. Ее апологеты заявляли, что она возникла в результате договоренности кавказских повстанцев, решивших, наконец, объединиться и завоевать свободу для всех горцев. Враги же утверждали, что это сама Россия, при помощи своих агентов, породила эту разбойничью армию наивных мечтателей, искателей приключений, шалопаев, чтобы удержать в повиновении бунтующие колонии Кавказа.

Присоединяясь к конфедератам, Басаев, однако, не забивал себе голову политикой. Он решил стать конфедератом, потому что война его увлекала, искушала, его просто по-мальчишески тянуло к бурной и обещающей богатую добычу жизни кавказского атамана, бунтаря.