Читать «Хотеть не вредно!» онлайн - страница 41

начальство, прежде чем приступить. Марат принес с собой фотоаппарат и пристал ко мне:

— Давай я сфотаю тебя возле лошадки.

Там была такая забавная, мохнатая лошадка монгольской породы, с которой я возилась. Я категорически отказалась:

— Все равно вы фотографии не даете!

— Если получатся, я дам, — продолжал приставать Марат, переглядываясь с Борисом.

Эти переглядывания меня особенно рассердили. Сашка решил взять дело в свои руки. Он забрал у Марата фотоаппарат и попытался меня заснять. Я спряталась за штабелями. На меня началась охота. Сашка или Марат пытались застать меня врасплох, а я не теряла бдительности. Мы носились по всему участку. Девчонки фыркали и косились слегка, но при чем тут я?

Краем глаза я зацепила Бориса. Тот с интересом наблюдал за фотоохотой и даже улыбался. Меня спасло то, что началась работа. Всем было весело, солнце светило ярко, ветерок приносил из-за сопок свежесть просыпающейся земли. Борис с легкостью поднимал доску, клал ее на плечо и нес. Глядя на него, Марат тоже стал демонстрировать свою силу. Мы же скромно таскали каждую доску втроем.

Колобоша опять дурачился, прыгал на наши доски, стоило их только приподнять. Девчонки делали вид, что сердятся, но всем было так хорошо, что никто им не верил. Я в какой-то момент споткнулась и нечаянно налетела на Бориса.

— Ой, извини, — пробормотала я, подняв голову и заглянув в его глаза. Они оказались так близко, что у меня захватило дух.

Боря придержал меня за локоть, чтобы я не упала. Он улыбался. Я не ответила. Выдернув локоть, резко отвернулась и отошла подальше. Однако меня, как магнитом, тянуло в ту сторону, где был он. Не глядя, я чувствовала его перемещения, каким-то внутренним зрением видела его лицо, смеющиеся глаза. Опять эта странная связь, эта неистребимая нить, которую я, казалось, порвала с такими мучительными усилиями.

Я напрочь забыла, что ненавижу его. Мне все нравилось в этот день. Все чаще я устремляла свой взор на Бориса, уже не боясь, что подумают девчонки, что станет говорить Сашка. Главное было то, что он смотрел на меня, как тогда, во время репетиций, и его глаза смеялись.

На следующий день, когда мы завершали работу, было то же. Я думала о Борисе уже не с ненавистью, а с восхищением, глубокой нежностью. Какой он сильный и красивый! Однако преодолеть отчуждение вновь мы не смогли. Для этого требовалось время. К тому же у Бориса лежало мое письмо, в котором я заклинала его больше никогда не подходить ко мне.

Каникулы пролетели, первый день в школе начался с неприятностей. Как я и предполагала, нам с Таней не сошло с рук уклонение от конкурса сочинений. Но ругала Нинушка почему-то только меня. Пол-урока она орала, что мой поступок — это предательство, нож в спину, что от кого-кого, а от меня она этого не ожидала. Народ тоже дивился: чего это я. Меня никогда так не ругали, я чувствовала себя, как на плахе.

Этим неприятности дня не исчерпались. На обществоведении Пушкин стал спрашивать параграф, который не задавал. Мы не виноваты, что у него с памятью не все в порядке. Я так ему и сказала. Пушкин попытался опросить полкласса, но безрезультатно. Он заставил нас читать параграф прямо в классе, дал на это пятнадцать минут. Однако через семь уже снова стал спрашивать. Мы не успели даже дочитать, не то что запомнить что-нибудь. Пушкин опять вызвал меня. Мальчишки шипели со всех сторон: