Читать «Семья Ченчи» онлайн - страница 17

В то время, как самые могущественные кардиналы теряли понапрасну время, Фариначчи, нашему великому законоведу, удалось проникнуть к самому папе; представ перед его святейшеством, этот замечательный человек сумел своим красноречием тронуть сердце папы и благодаря своей настойчивости добился помилования Бернардо Ченчи.

Когда папа произнес эти милостивые слова, было уже, вероятно, четыре часа утра (была суббота 11 сентября). Всю ночь на площади у моста Святого Ангела шли работы, необходимые для завершения этой мрачной трагедии. Между тем все бумаги, относившиеся к смертному приговору, могли быть изготовлены только к пяти часам утра, вследствие чего роковая весть была сообщена спокойно спавшим несчастным узникам лишь в шесть часов. В первые минуты молодая девушка была не в силах одеться. Она долго испускала душераздирающие крики, предаваясь самому безудержному отчаянию.

— О боже, возможно ли, что я должна так неожиданно умереть?

Лукреция Петрони, наоборот, не произнесла ни одного лишнего слова; прежде всего она опустилась на колени, чтобы помолиться, а затем спокойно предложила своей падчерице пойти с ней в капеллу, где обе должны были приготовиться к великому переходу от жизни к смерти.

Ее слова вернули спокойствие Беатриче; насколько вначале она была полна возмущения и необузданного гнева, настолько же стала спокойна и рассудительна после того, как мачеха напомнила этой великой душе о ее достоинстве. С этой минуты она хранила до конца полное самообладание, которое привело в изумление весь Рим.

Она попросила, чтобы ей прислали нотариуса для составления завещания, и просьба ее была уважена. Она велела похоронить ее в церкви Сан-Пьетро-ин-Монторио и завещала триста тысяч франков женскому монастырю Стимате (в честь стигматов святого Франциска): эта сумма должна была пойти на приданое пятидесяти бедным девушкам. Под влиянием этого примера растроганная синьора Лукреция тоже составила завещание, согласно которому ее тело должно быть погребено в церкви Сан-Джорджо; она завещала этой церкви пятьсот тысяч франков на раздачу милостыни и сделала еще много других благочестивых пожертвований.

В восемь часов они исповедались, прослушали мессу и причастились. Но, прежде чем пойти к мессе, Беатриче подумала, что будет нехорошо, если она взойдет на эшафот перед всем народом в богатой одежде, которая была на ней. Она велела принести два платья: одно для себя, другое для мачехи. Они были такие же, как у монахинь, без украшений на груди и на плечах, со складками и широкими рукавами. Платье мачехи было из черной материи, платье молодой девушки — из голубой тафты, с толстой веревкой вместо пояса.