Читать «Битва веков» онлайн - страница 11

Александр Прозоров

— Ты меня к нему проведи, Иван Юрьевич, сделай милость, — попросил князь Сакульский. — Давненько не виделись. Пора и поздороваться.

— Отведу, чего не отвести? — пожал плечами дьяк. — Да токмо ни пиров, ни приемов Иоанн пока не устраивает. Сидит весь в печали, книги читает да иконам в светелке своей молится. Прямо инок святой, да и только. Эй, кто там есть за дверью?! Вы там заснули все до одного, что ли? Долго нам с гостем братчины ждать?! Давно, вижу, не порол, обленились без хозяйской строгости!

То ли угроза возымела действие, то ли дворня только-только успела управиться с заданием, но дверь во внутренние покои отворилась, и двое пареньков лет двенадцати, тяжело ступая, внесли в гулкую трапезную старую, мятую и потертую братчину, когда-то соединившую прочными узами десятки молодых бояр, доволокли ее до хозяина и водрузили на стол. Еще трое подворников шустро расставили вокруг плошки с копчеными пескарями, солеными огурцами и грибами, маслянистый осетровый балык, порезанную толстыми ломтями буженину, капусту с перцем и яблоками.

— Спрячь баловство дурное, — небрежно щелкнул пальцами боярин, и сообразительные мальчуганы, уходя, прихватили вычурную заморскую посуду — и стеклянные бокалы, и бутылки с вытянутыми горлышками, и расписные фарфоровые тарелки. Кошкин же утер темные, с проседью, усы, повел плечами: — Уж и забыл, каково это…

Взявшись за обе ручки, он поднял многолитровую чашу, припал губами к ее краю и стал крупными глотками пить пахнущее можжевельником, густое темное пиво. Пить с такой жадностью, что хмельного напитка в чаше заметно поубавилось. Наконец боярин сломался, опустил братчину обратно и довольно крякнул:

— Хорошо! Не то что водичка заморская!

Он посторонился, уступая место гостю. Князь взялся за ручки тяжеленной братчины, с натугой приподнял, качнул к себе, стал глотать чуть горьковатое тяжелое пиво, однако очень скоро понял, что вот-вот прольет изрядное количество на себя и торопливо вернул емкость на стол. Отер усы, наколол ломоть буженины, закусил. Боярин Кошкин, глядя на него, потянулся за балыком, малым ножом отсек себе кусок, перебросил в рот, пальцами зацепил изрядный пук капусты. Андрей споро сжевал несколько пескариков, тоже попробовал жгучей капусты. Пауза явно затягивалась, и чтобы разорвать тишину, князь Сакульский спросил:

— Чего же это они все как с цепи сорвались, к ляхам рванули?

— Как же им не рвануть опосля «вотчинного указа», княже? Люди-то все знатные да богатые. Вот и не удержались.

— Какого еще указа?

— Как «какого»? Нечто ты не знаешь? — изумился дьяк. — Хотя, Андрей Васильевич, как раз ты мог и не знать. Ты ведь, что ни год, все в разъездах пребываешь. Отдыхаешь же на северных окраинах, от наших перемен далече.

— Да что еще за воля такая, Иван Юрьевич? Сказывай уж, не томи. Хватит загадки загадывать.

— Верно не знаешь? — с подозрительной недоверчивостью переспросил дьяк. — Ладно, тогда перескажу. Ты не серчай токмо. Не моя сия причин, а указ государев.