Читать «Исав и Иаков: Судьба развития в России и мире. Том 2» онлайн - страница 64

ЕСЛИ ТЕМА ОКТЯБРЯ 1993 ГОДА ОКАЗАЛАСЬ СУПЕРГОРЯЧЕЙ ТЕМОЙ, ТО ЛИШЬ ПОТОМУ, ЧТО МЕЖДУ ОКТЯБРЕМ 1993 ГОДА И ОКТЯБРЕМ 2008 ГОДА ЕСТЬ КАКАЯ-ТО НЕОЧЕВИДНАЯ, НО ОЧЕНЬ АКТУАЛЬНАЯ ПАРАЛЛЕЛЬ. ПРИЧЕМ ПАРАЛЛЕЛЬ СУГУБО ПРАКТИЧЕСКАЯ.

Политическая почва вибрирует. Это предвещает землетрясение. Все, кто улавливает вибрации политической почвы, впадают в особое состояние. Это состояние вторично — первичны политические сейсмосигналы. Их и надо анализировать.

На все недоумевающие звонки я отвечаю: «Идет политическая война».

Кто с кем воюет? За что?

Глава VIII. «Перестройки» обнажают свой историософский инвариант — запись в полевом дневнике, 15 октября 2008 года

Побочными результатами проводимого мною исследования являются:

а) само понятие «метафизическая катастрофа» и его политическое использование,

б) определение распада СССР и краха коммунизма как метафизической (и именно метафизической!) катастрофы («катастрофа первородства», «катастрофа смысла»),

в) определение постсоветского периода нашего существования как бытия, травмированного этой катастрофой («падение», «бобок», «регресс», «травма смысла»),

г) вытекающее из подобной оценки представление о необходимости преодоления наличествующего, а не потакания оному,

д) некие наработки, касающиеся методов преодоления («спохватывание», «воскрешение», «контррегресс», «социокультурные катакомбы», «посттравматическая реабилитация»).

Побочными я называю эти результаты потому, что мейнстрим исследования — теория развития.

Историческими циклами я заниматься не хотел. Лавры Артура Шлезингера («Циклы американской истории») меня никоим образом не привлекают. Да и вообще — теория циклов любого рода не является ни моим коньком, ни пределом моих теоретических амбиций, коль скоро таковые вообще имеются («философы лишь различным образом объясняли мир, но дело заключается в том, чтобы изменить его»).

Но если по ходу исследования мы можем описать циклы русской истории, то, согласитесь, это немало. И почему бы их не описать? Это и интересно, и политически небессмысленно. Это может помочь нам в решении основной задачи.

Но для того, чтобы говорить о циклах, мы должны «всего лишь» установить, что не только распад СССР, но и распад Российской империи был метафизической катастрофой (преодоленной впоследствии, но свершившейся). Что и в Российской империи речь шла о метафизических симптомах — Танатосе, карнавале, заголении, отсутствии нравственного обоняния, «бобке», тлении души, измене и самоизмене элит, падении, прострации, инерции.

Словом, обо всем, что мы уже обсуждали в связи с «перестройкой–1» и возможностью «перестройки–2».

Нелишним при этом было бы обратить внимание на теорию Александра Янова, так восхитившую А.Н. Яковлева. В этой теории циклы российской истории описываются как колебания между реформами и контрреформами. При этом нет и тени желания раскрыть тонкую структуру феномена реформ и контрреформ, выявить двусмысленность того и другого, обнаружить этот самый Танатос, приводящий вовсе не к колебательным, а к катастрофическим результатам.