Читать «Исав и Иаков: Судьба развития в России и мире. Том 2» онлайн - страница 39

Может быть, для романского мира это и не является сверхдоминантой, хотя все равно присутствует. Но для англосаксонского мира это именно сверхдоминанта. Так сказать, альфа и омега реальной политики.

А теперь введем поправку на ситуацию. Пока ситуация стабильна и ничто никому не угрожает, всегда доминируют цинизм, система своекорыстных интересов, мелкие амбиции, политическая лень и прочее. Так мир устроен. Но как только возникает хотя бы кризис (а уж тем более угроза коллапса), как только обостряется конфликт, задевая экзистенциальную тему (что такое ядерная война? это экзистенциальная тема!), сверхдоминанта выходит на поверхность. И тогда альтернатива между Иаковом и Исавом (вопрос о первородстве и чечевичной похлебке) дополняется тем самым усилием Иакова, о котором говорит граф фон Вартенбург.

С кем именно боролся Иаков, получая следующий после Авраама (более высокий) уровень отношений с Богом, — с Богом ли, Ангелом или Сыном Божиим — это теологически открытый вопрос. Но то, что Исав рвался к похлебке (Иметь), а Иаков к тому, чтобы Быть, и получил в результате новое качество Бытия, — это понятно всем. И теологам, и политикам.

Что такое первородство и Иаков? Это именно то, что Эрих Фромм называл Быть, а Хайдеггер — Бытием. А что такое чечевичная похлебка и Исав? Это то, что Эрих Фромм называл Иметь. Присутствие духа истории (возникающее у человека, обладающего бытием, в особые экзистенциальные моменты) порождает усилие. Так это происходит у людей Иакова. Когда они соединяются с духом истории, у них нечто включается, а когда оно включается, они способны бороться. Хоть с Ангелом, хоть с Сыном Божиим, хоть с Богом. Бороться за признание, за новый формат отношений.

Вот говорится, что нам не нужна мобилизация (мобилизационная экономика и так далее) и нужен мягкий проект «Модерн». Я не спорю. Сама по себе мобилизация — штука неоднозначная. А мягкий проект всегда лучше жесткого. А еще нам нужны были десятилетия спокойной жизни для реализации проекта–2020. Мало ли что человеку бывает нужно. Дух истории апеллирует не к нужному, а к должному и возможному. Я могу только уважать людей, которым нужна мягкая модернизация и не нужна мобилизация. Мне отвратительны кровожадные люди, тираны, властолюбцы, диктаторы.

Но все же понимают, что нет впереди никаких десятилетий спокойной жизни (нормальной жизни, как еще говорилось). Что коридор возможного сужается. А давление стенок этого коридора апеллирует к должному. К должному — а не к желаемому (нужному). К должному и возможному. И эта апелляция все равно породит — с неумолимостью закона Ньютона — необходимость мобилизации.

Мобилизация же — это довольно сложная штука. Она начинается с того, что ты возвращаешь себе отчужденное бытие (если, конечно, оно отчуждено). Что ты самопреобразуешься — нет, не из Савла в Павла, а из Исава в Иакова. И ты преобразуешься, и весь народ. Тебя подсадили на это самое Иметь («бабки», комфортная жизнь и прочее), ты на это купился, теперь над тобой издеваются («обманули дурака на четыре кулака»)… Ты, конечно, можешь просто беситься, но это криминальный кураж. А вот если с тобой начнет происходить что-то другое (примерно то, что со Сталиным, которому сказали: «Ты, рябой, спляши!»), если происходящее непросто заденет твое самолюбие (плевать политику на самолюбие, ему страну спасать надо), а включит твой спящий экзистенциал, то все возможно. Если можно из Савла в Павла превратиться, то можно и из Исава в Иакова. Или из рябого Джугашвили в Сталина.