Читать «Друзья, которые всегда со мной» онлайн - страница 9
Борис Степанович Рябинин
Леонид Иванович то появлялся, то исчезал. Деятелен, энергичен, за день успеет сделать массу дел. И, добавлю, чуток, отзывчив — и к животным и к людям.
К любому животному он подходил совершенно безбоязненно. Вероятно, все это и создавало ему непререкаемый авторитет в больнице, его охотно слушались все.
Второй сеанс. Джери снова поставили боком на столе. Контрастная масса прошла по кишкам.
— Вот она где, опухоль-то. Теперь она от нас никуда не уйдет… — говорил Леонид Иванович. Он был серьезен.
Джери слегка стонал: больно.
— Большие неполадки, — сказал Леонид Иванович. — Ну посмотрим, что третий сеанс скажет.
Джери осторожно спрыгнул со стола. Похоже, что ему уже надоело находиться на столе, устал. Долго топтался. Видимо, резкие движения причиняли боль.
Все повторилось сызнова в третий раз. Леонид Иванович становился все мрачнее, замкнутее, не глядел мне в глаза, на лбу обозначились глубокие морщины. Он как будто не верил, не хотел поверить и наконец только после третьего сеанса изрек:
— Оперировать. Немедленно. Завтра же. Другого ничего не остается. Рак…
Когда жизнь останавливается
Рак. А позвонки? Впрочем, какое это теперь имело значение? Рак!!! Рак!!! Короткое, всего в три буквы, слово это било в мозгу, как молотом. Рак! Что может быть хуже, страшнее, непоправимее?
Но, может быть, операция принесет желаемый результат. Бывают такие случаи. Сейчас все надежды связывались с Леонидом Ивановичем, я верил в него.
Впервые я сталкивался с фактом: рак — у животного. До этого считал, что рак — привилегия чисто человеческая, им болеют только люди. Оказалось, среди животных он распространен тоже, Джери отнюдь не исключение. Собаки заболевают особенно часто.
Накануне операции я провел почти бессонную ночь, ворочался с боку на бок, потом поднялся и сел работать, а рано поутру уже был около больного, в домике, где прошла вся жизнь Джери и моя собственная юность. Пес был ласков, ласков как никогда. Или, может быть, я смотрел сейчас на него другими глазами?
Дома простились. Мама едва удерживала слезы. Кто знает, что мог принести этот день. Утром пошли в больницу.
За ночь выпал снег. Он не переставал сыпать крупными хлопьями. На спине Джери оседали целые охапки. Дог трусил рысцой: дорога к больнице уже хорошо была известна. Временами его пошатывало, началось обильное слюнотечение, густая, тягучая слюна падала на дорогу, пес облизывался и опять ронял ее. Какая-то женщина, поравнявшись с нами и пристально посмотрев на собаку, спросила: «Не болен ли?» — «Болен». — «Ах ты, милый…» Она долго стояла, провожала нас взглядом.
Сегодня в приемной было пусто: операционный день. Только бело-пегий пойнтер с большими желтыми ушами — каждое ухо в человеческую ладонь! — в сопровождении коренастого неразговорчивого мужчины, по виду охотника, ждал, когда придет его черед, подслеповато подмигивая. Пойнтер был старый, хозяин тоже немолод.
— А что, доктора разве нет? — осведомился я.
— Идет операция, — буркнул владелец пойнтера.
Уже? А я думал, мы будем первыми.