Читать «Black Sabbath:история группы» онлайн - страница 268

В песне поется о матери-земле и о судьбе нашей планеты: «Если говорить о „Sabbath", то в некоторых песнях я уже под­нимал тему [окружающей среды]. Я всегда помню об этом, но беспокоюсь не столько за себя, сколько за будущее моих детей и их детей. Вот, скажем, Всемирный торговый центр, если уж о нем зашла речь, - мне искренне жаль, что люди творят такое друг с другом. Что хорошего приносят в мир такие вещи? Множество людей отправилось на тот свет, что здесь, что на Ближнем Востоке… Как мы узнаем, когда по­бедим, - и победим ли мы вообще? Как мы поймем, что последний террорист больше не причинит никому зла? Террористы не носят униформу, у них нет своего флага. Воевать с ними тяжелее всего, потому что этим ребятам вообще насрать на то, что будет с ними или с кем-то еще. Неужели когда-нибудь наши лидеры скажут: „О'кей, сегодня мы пой­мали последнего террориста в мире. Его звали Али-Баба, и мы вырвали его поганые глаза. Теперь все в порядке, давайте вернемся к нормальной жизни!"? Забудьте про Америку, ка­кой она была две гребаных недели назад, потому что ничего уже не будет как прежде».

При этом в своем творчестве Оззи остается аполитичным: «[Здесь] нет никакого политического подтекста, я все еще делаю это ради развлечения. Мне не нравится униформа, я не люблю чертов порядок. Я протестую по-своему, но мне не нравятся различные законы и постановления. Это все глупо­сти, потому что есть законы природы, которым все так или иначе подчиняются, но меня все равно раздражают чертовы правила. Я и музыкой стал заниматься потому, что не хотел каждый гребаный день ходить на работу и стоять у станка с девяти до пяти на какой-нибудь фабрике. Когда еще в школе я пытался устроиться на работу, мне, наверное, пришлось сменить тысячу мест, и вот почему: когда я хотел пойти на концерт или куда-то еще, я просто увольнялся - приходил к начальнику и говорил, что он может отправляться в задницу, а я ухожу.

Если [военные] скажут мне: „Мы заберем твоего сына на войну", я отвечу, что им проще будет покончить жизнь са­моубийством. Я не допущу, чтобы его забрали. Война кажет­ся мне самым жутким варварством в мире. Но все же она меня пугает. Чертова мировая война - самая страшная штука во вселенной. Победителей в ней не будет. Война ни к чему не ведет. Я считаю так: если дело дошло до выстрелов, то уже не важно, кто прав, а кто виноват. Но, к несчастью, каждый из нас, так или иначе, ведет свою войну. От этого не спрячешься - куда бы ты ни пошел, везде одно насилие. На концерте я слетаю с катушек, если вижу, что кого-то бьют. Мне не нравится эта идея, что если ты здоровый засранец под два метра ростом, то нужно обязательно кому-нибудь что-нибудь сломать. Это не охранник, а тупой уолюдок, я так считаю. Если парню сломали нос на концерте, винят во всем меня. Но я не хочу этого, я не ради этого пою свои песни… В любой толпе народа всегда найдутся те, кто мыслит по-другому, чем ты.