Читать «Лгунья-колдунья» онлайн - страница 26

— Лена, не надо, мне страшно! — В голосе Динь зазвенели слезы, она зажмурилась и вжалась лицом в облюбованное плечо Тарского. — Она не равнодушно смотрит, она словно выбирает…

— Что она выбирает? — Антон явно начал раздражаться. — Духи, помаду, туфли? Что ты несешь? Не порти нам вечер!

— Прекрати орать на Динь! — прошипела Осенева, сидевшая напротив сладкой парочки. — Так нельзя! Просто она у тебя очень чувствительная и реагирует на все гораздо сильнее нас.

— Почему сразу у меня? — окончательно рассвирепел плейбой. — Двух дней не прошло, как я ее трахнул из жалости, и вы нас уже поженили! Да если бы я женился на всех, кого трахал, у меня бы уже тысячный гарем был!

— Тони? — Квятковская подняла залитое слезами лицо. — Что ты такое говоришь, Тошенька?

— Антон, — на скулах Вадима вспухли желваки, — если ты немедленно не прекратишь…

— То что? — Тарский вскочил, перешагнул через бревно и заорал: — Что ты мне сделаешь? Побьешь? А я в Оленегорске сниму побои, а в Москве отнесу заявление в милицию! Достали вы меня все! Сначала бухтели, чтобы я был поласковее с этой липучкой — ладно, стал поласковее. Ей понравилось. Зато прилипла теперь намертво — не оторвешь. А я ведь ехал сюда не ради этой бледной немочи, а ради тебя, Ленка!

— Напрасно.

— Да если бы я знал, чего это будет стоить, плюнул бы на все и умотал на Канары! Все равно все бабы устроены одинаково, и если ты, Осенева, возомнила себя особенной — то позволь тебя разочаровать, ничего в тебе нет, кроме гонора и выпендрежа! А могла бы покайфовать, да еще как! Впрочем, подробности можешь уточнить у своих подружек, они, думаю, с удовольствием поделятся впечатлениями.

— Ты что имеешь в виду, урод? — Вадим начал медленно подниматься.

— За языком следи, а? — побагровел Борис.

— Да пошли вы все на…!

Этой изысканной фразой Тарский решил поставить точку в дискуссии.

Для придания точке весомости следовало в ускоренном темпе покинуть место дебатов, иначе можно было огрести кое‑чего более весомого.

И Антон, презрительно усмехнувшись, спортивным шагом направился к избушке. Впрочем, попой он не вилял, а значит, к спортивной ходьбе метод его передвижения отнести было нельзя.

Он просто быстренько свалил.

А в беседке главным действующим (вернее, бездействующим) лицом была тишина. Причем не благостная тишина храма, а пульсирующее напряжением затишье перед взрывом.

Который вскоре и бабахнул. Горько, навзрыд плакала Дина, возмущенно галдели Ирина и Нелли, оскорбленные намеками Тарского, Лена с трудом удерживала на месте рвущихся хорошенечко напинать паршивцу мужчин.

В целом все было очень мило.

Веселье продолжалось минут сорок, а потом постепенно утратило интенсивность. Осталось только ощущение гадливости.

Лене нестерпимо захотелось погрузиться в ароматную ванну, украшенную пышной пенной шапкой. Закрыть глаза и впасть в нирвану, очиститься душевно и физически.

— Это же надо было так испортить всем настроение! — Путырчик крутил в руках пластиковый стакашек, тщетно надеясь, видимо, что сила верчения выдавит из стенок хоть пару капель релакса. — И зачем мы только этого урода с собой взяли! Я сразу был против!